Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Вообще-то, хотелось бы задать вопрос, зачем сразу после Великой Отечественной в СССР понадобился гоночный автомобиль?
В 50-е годы, страна еще не восстановилась после войны, а судя по всему, подобный проект стоил не так уж и дешево.
Да потому что хотелось доказать – Стране Советов подвластно все, теперь мы везде и всюду будем первыми. А у Британии в те времена уже был автомобиль, скорость которого составила 634 километра в час.
У него было два авиационных двигателя 12-цилиндровых, а их мощность – две с половиной тысячи лошадиных сил. Причем это чудо было создано еще в 1939-м. Просто тогда ему удалось разогнаться до 595 км/час, а в 50-х годах гонщик установил новый рекорд.
Ну, и как же СССР должен был на это смотреть? Поэтому, когда руководство страны узнало, что советский конструктор самолетов и гоночных машин Алексей Смолин выступил с идеей переплюнуть британцев, ему тут же дали «зеленый свет».
У него был проект создания машины, которая бы имела турбореактивный двигатель, легкий аэродинамический кузов, и скорость он должен был развить в тысячу километров в час.
Работы решено было вести на автозаводе ГАЗ, Смолин подобрал подходящих для этого людей, и в 1954-м году все было готово для начала работ. Автомобилю дали индекс ГАЗ-СГЗ.
Первая проблема с легкостью кузова решилась легко – для его изготовления должны были использовать дюралюминий, который предполагали обшить листами алюминия, как это практиковалось в авиации.
У МиГ-15 были взяты колеса, а у МиГ-17 – двигатель. Его мощность позволяла достичь предполагаемой скорости. Но именно скорость и породила большие проблемы.
Для колес нужны были особые шины, а еще испытания нужно было проводить на особой трассе. Ее, в конце концов, нашли в Нижнем Новгороде – это была взлетно-посадочная полоса.
Смолин уже до этого подобные гоночные машины создавал, и всегда особое внимание уделял кузову – он был несущим. Кабина получилась, как у самолета.
Кроме того, нужно было подумать и о тормозной системе, и для этого в хвосте бочкообразного корпуса был размещен парашют.
Однако проблема с покрышками к моменту испытаний решена еще не была. Поэтому было решено на трассе больше, чем до 300 километров в час не разгоняться.
За руль «Стрелы» сел автогонщик Михаил Метелев. Но и предполагаемая низкая скорость по сравнению с конечной целью не позволила испытания закончиться успешно.
Говорят, что на пути гонщика попался какой-то посторонний предмет, который и решил судьбу проекта. Удивительно, что у испытателя были, хоть и многочисленные, но только ушибы, и всего лишь один палец на ноге был сломан.
Чего, кстати, нельзя было сказать о предмете испытаний – от машины остались лишь обломки.
Больше идеи создавать турбореактивный спорт-кар в СССР ни у кого не возникало. Зато богатая Америка себе подобные проекты позволить могла, и уже в 1965-м году их турбореактивная машина показала на полигоне скорость в 966, 574 километра в час.
А обломки нашей мечты поместили в музей завода, на котором ее разрабатывали, где они и стали экспонатом.
Поделись видео:
