Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Загадка последних лет: почему сын Сталина оказался за решёткой и умер в безвестности
Он был сыном самого Иосифа Сталина, генералом в 25 лет, лётчиком-асом и одним из самых привилегированных людей своей эпохи. Но его конец был трагичен: скончавшийся в одиночестве в казанской хрущёвке, без воинских почестей и даже без формы на похоронах. История Василия Сталина — это рассказ не столько о привилегиях, сколько о крушении иллюзий, о падении с вершины власти в бездну забвения.
Карьеру он начал после Качинской авиашколы, быстро став заметной фигурой в ВВС. До 25 лет дослужиться до генерала было практически невероятно, но Василию это удалось. Однако всё изменилось весной 1953 года, когда умер его отец. Именно тогда начался стремительный спад в его жизни. Публично высказывавшиеся им сомнения в естественности смерти Сталина стали его приговором — он лишился формы и звания, а позже оказался за решёткой.
Василий Сталин, человек парадоксов: хороший офицер и талантливый лётчик, но одновременно — склонный к пьянству, демонстративному поведению, эксцессам и показной удали. В его окружении было немало людей, которые потворствовали его слабостям, подливая масло в огонь морального распада.
Алексей Ильич Подольский, генерал-полковник авиации, позднее писал: «Он мог бы стать отличным командиром, если бы продвигался по службе последовательно, ступень за ступенью. Но его вынесли наверх. Не по вине его самого». Арест Василия сопровождался изъятием обширного личного имущества — мотоциклы, байдарки, наградные шашки, коллекционные ружья. Всё это стало материалом дела.
Обвинения были суровы — распространение антисоветских взглядов, клевета на руководство партии, а также злоупотребления должностными полномочиями. Василий признал все пункты, что дало основание суду приговорить его к восьми годам заключения по статьям о «контрреволюционной агитации» и превышении полномочий. В тюрьме он стал «Васильевым», взяв фамилию своей третьей жены — пловчихи Капитолины Васильевой.
Бывший сотрудник тюрьмы Константин Евсеев вспоминал: Василий много курил, травил анекдоты и объяснял свой арест «длинным языком». Его возмущала организация похорон отца, о чём он, не стесняясь, заявил Хрущёву: «Как вы управляете страной, если не смогли организовать похороны?» Это запомнили, и отомстили.
Впоследствии Василия перевели в одиночную камеру — это было сделано, как утверждали, ради его же спокойствия. Он научился токарному делу и вёл уединённую жизнь. Но здоровье к тому моменту уже было разрушено. После выхода из тюрьмы по амнистии в 1960 году, он вновь оказался под арестом — попытался связаться с китайским посольством, что в условиях разлада между СССР и КНР стало причиной срочного вмешательства КГБ. Хотя до границы он не добрался, сигнал был ясен.
После второго заключения ему категорически запретили жить в Москве. Его отправили в Казань — город, закрытый для иностранцев, где он не мог привлечь международное внимание. С ним направили медсестру Марию Нузберг — на деле агентку, следившую за каждым его шагом. Их связывали прежние отношения, и Василий к ней не остался равнодушен. Но в материалах дела значится, что весь дом был напичкан подслушивающей техникой, а большая часть дел по нему — это расшифровки прослушек.
Жизнь в Казани складывалась сложно. Здоровье ухудшалось, отношения с властями оставались напряжёнными. Сталин регулярно встречался с военными — испытателями Анатолием Исаевым и Анваром Каримовым. Последний служил под его командованием в войну. На допросе Каримов признался, что Василий продолжал сомневаться в официальной версии смерти отца и считал свой арест необоснованным.
Когда Каримов погиб в авиакатастрофе, Василий, нарушая запрет, пришёл на похороны в форме. Было видно: ему трудно держаться в рамках, навязанных государством.
Василий не скрывал своей личности — он с гордостью говорил окружающим, что он сын Сталина. Людмила Кутузова, дочь местного фотографа, запомнила его как сухощавого человека с тростью и очками, подчеркнув, что внешне он не выглядел алкоголиком. Власти предлагали ему сменить фамилию на Джугашвили или Аллилуев. Сначала он отказывался, но потом согласился, надеясь на улучшение жилищных условий. Так ему пообещали новую квартиру на нижнем этаже, взамен тяжёлого подъёма на пятый с больной ногой.
Тем не менее, Василий продолжал открыто рассказывать о своём прошлом, мотивах ареста и заключения. Это не устраивало КГБ, но его уже трудно было остановить.
18 марта 1962 года он позвонил дочери Надежде от первого брака и пригласил её в Казань на день рождения. Вместе с ней в поездку отправилась и Капитолина Васильева. Но они не успели — Василия уже не было в живых.
На вопрос Капитолины о причине смерти Нузберг ответила просто: «Приехали грузины, привезли бочку вина — выпил и умер». Эта версия родственниками была сразу поставлена под сомнение. Светлана Аллилуева прямо заявляла, что его умерщвили, приставив к нему агентку под видом медсестры.
Похороны были скромными. На них собралось около трёх сотен человек. Старший сын Александр Бурдонский позже признавался, что его поразило отсутствие военных. Потом он понял — офицерам было запрещено приходить в форме.
Капитолина вспоминала, что Василия положили в мундире, но накрыли чёрным тюлем. «Я хотела его сорвать, но не смогла. Как же так? Он ведь был боевым офицером!» — сокрушалась она.
Так закончилась жизнь человека, который оказался не в силах справиться с грузом отцовской тени и собственных амбиций. Возможно, он действительно слишком много знал, возможно — просто не вписался в эпоху.
Поделись видео: