Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
История советской космонавтики — это не только Гагарин с его бодрящим знаменитым «Поехали!». Это не только победы и парады. Увы.
Это ещё и молчаливые трагедии. Люди, которых не учили быть знаменитыми. Зато учили брать на себя ответственность и рисковать ради людей и науки. Даже если что-то пойдёт не так.
В рамках проекта Космос в Дзене я подготовил материал ко дню космонавтики. О Гагарине, Леонове и других наших героях я много раз писал на страницах «Популярной науки». Сегодня пришло время вспомнить и других — менее удачливых, но очень важных для нас первопроходцах!
Этот текст — не о звёздах на плакатах. Он — о тех, кто стал звёздами на небе.
«Союз-11»: когда дублёры становятся первыми
Их не должно было быть в том полёте.
Основной экипаж «Союза-11» выбыл буквально за день до старта — у одного из космонавтов вдруг возникло подозрение на туберкулёз. Всю команду сняли.
В дело пошли дублёры — Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев.
Они стали первыми, кто разместился на орбитальной станции «Салют-1». Целых 23 дня провели в космосе. Пацаев даже день рождения отметил — первый день рождения, отпразднованный в космосе. 38 лет.
Они провели десятки экспериментов — проверяли, как ведёт себя кровь в невесомости, как растения реагируют на отсутствие гравитации, как работает техника. Всё то, что потом легло в основу «Мира» и МКС.
За 23 дня они смогли обеспечить науку ценнейшими данными: человек может жить в космосе. Не просто выжить, а именно жить.
Добровольский — командир, для которого это был первый полёт. Хладнокровный, чёткий, как старшина перед прыжком. Волков — инженер, прошедший одну миссию, веривший в технику и в людей. Пацаев — «человек-лаборатория», живший ради науки.
Обратный билет без возврата
Проблема случилась на обратном пути. Когда капсула отстыковалась от станции, один-единственный клапан — маленькая деталь в системе вентиляции — дал сбой. Давление в спускаемом аппарате рухнуло до нуля за 115 секунд. За это время невозможно надеть скафандр. И тогда в «Союзе» их вообще не было — считалось, что в кабине и так герметично. А экипаж для удобства может лететь в спортивных костюмах.
Космонавты старались спасти корабль. Добровольский и Волков пытались добраться до панели, найти утечку, остановить. Пацаев остался на месте — до последнего управлял. Никто не кричал в эфир. Никто не звал на помощь. Они умирали, как и жили в том полёте — молча, сосредоточенно, как профессионалы.
Когда капсула приземлилась, снаружи всё было идеально. И только когда спасатели открыли люк, стало понятно: внутри — тишина.
Эта история многому научила людей в вопросах организации полетов.
С тех пор все космонавты надевают скафандры на самых рискованных этапах. Даже если сидят внутри, даже если всё должно работать идеально и много раз проверено.
Их гибель изменила стандарты. Видимо, кому то суждено было погибнуть, чтобы выжил следующий.
Владимир Комаров: космонавт, который всё понимал
Владимир Комаров был идеален для советской космонавтики: военный инженер, опытный лётчик, сдержан по характеру. Он уже побывал в космосе — в 1964-м на борту «Восхода-1», первого в мире многоместного корабля.
Тот полёт был как три пассажира в крохотном советском «Запорожце» — тесно, жарко и без всякой автоматики. Но Комаров справился, а трудности быстро забылись.
А в 1967 году его поставили на миссию «Союз-1». Корабль был «сырой», в нём насчитали более двухсот неисправностей. Инженеры хватались за голову. Космонавты — за инструкции.
Юрий Гагарин, к слову, был дублёром Комарова на эту миссию. И Комаров знал: если он откажется, полетит Гагарин.
Удивительно, но главным мотивом Комарова, почему он рискнул полететь на «сыром» корабле — это было беспокойство за Гагарина. Комаров делился с товарищами, мол, негоже рисковать герою, он уже всё доказал.
С самого старта всё шло не так. Панели не раскрылись. Связь обрывалась. На орбите Комаров пытался вручную удержать курс, но корабль вел себя, как сломанный трактор на летней резине на льду.
Стыковку с «Союзом-2» отменили — слишком опасно. Комарову дали команду на экстренное возвращение.
При спуске основной парашют не раскрылся. Капсула вошла в плотные слои атмосферы и рухнула в степь на скорости, при которой даже металлический корпус сложился, как консервная банка под ботинком.
После гибели Комарова проект «Союз» не свернули — но сделали выводы. Провели тысячи новых тестов. Ввели обязательные проверки парашютных систем, внедрили новые алгоритмы управления.
Валентин Бондаренко: «Не вините никого. Я сам виноват»
В 1960 году, когда отбирали первых будущих «звёздных» людей, Бондаренко был самым молодым в отряде — всего 23 года. Сын школьного учителя, лётчик, закончивший училище с отличием. Простой, открытый, очень старательный.
Коллеги называли его «позитивный моторчик» — всегда помогал, никогда не жаловался. Он не был самым сильным или самым быстрым. Зато был самым упорным.
В марте 1961 года — за 19 дней до полёта Гагарина — Бондаренко участвовал в эксперименте: десятидневное нахождение в сурдобарокамере. Тишина, изоляция, повышенный кислород. Проверка на прочность психики.
На девятый день он снял с себя датчики, протёр кожу спиртовым тампоном — и бросил его в мусорное ведро. Там лежала электроплитка, на которой что-то сушилось. Искра. Пламя.
Костюм из шерсти — не огнеупорный. А из-за разницы давлений камеру не смогли открыть сразу. Когда спасатели всё же вломились, Бондаренко был ещё жив. Только шептал:
«Не вините никого. Я сам виноват».
Увы, он ушел из жизни, так и не увидев, как полетит Гагарин. Его похоронили без почестей. Имя вычеркнули из всех списков. Даже с общих фото первых космонавтов его вырезали — физически, ножницами.
Пожар в барокамере стал шоком. После него изменили регламенты, оборудование, условия изоляционных тестов. Стали уделять больше внимания безопасности даже в тренировочной среде.
История Бондаренко была засекречена почти 20 лет. И лишь в 80-х о ней стали говорить открыто. А потом — вспоминать с уважением. Его именем назвали кратер на Луне.
В космосе нет звуков. Там не кричат. Не вспоминают громко.
Герои этой статьи не были идеальны. Они ошибались, боялись, уставали. Но в нужный момент — шли вперёд. Потому что кто-то должен был. Потому что знали: звезда — это не только то, что светит. Иногда — это то, что сгорает, чтобы другим стало светлее.
Но именно благодаря этим людям мы сегодня не боимся запускать ракеты. Именно они сделали космос доступным.
Поделись видео:
