Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Буквально с первых дней начала операции «Барбаросса» немецкая пропаганда начала превозносить победы люфтваффе. Якобы уже в первый день практически полностью разгромлены ВВС Советского Союза.
В частности, только авиация Западного особого военного округа в первый день войны потеряла более полутысячи самолетов на земле, а еще более двухсот немецкие асы сбили в воздухе, благодаря превосходству немецкой техники и мастерству пилотов. Англичане поверили не особо, в сороковом году они потеряли меньше за целых три первых месяца ожесточенной воздушной Битвы за Британию. К сожалению, это оказалось горькой правдой.
Более того, вечером 22-го июня, оценив масштаб потерь, в своем служебном кабинете застрелился командующий ВВС ЗапВО генерал-майор Иван Копец.
Впрочем, в некоторых источниках встречается и другая дата, на день позже. Обычно за этим следует ссылка на выписку из приказов главного управления кадров РККА, согласно которой Копец исключен из списков высшего командного состава, как застрелившийся 23-го июня. Не совсем понятны и мотивы его поступка.
Версий много. Официальная – очень ответственный и преданный стране командир просто не смог пережить разгром вверенной ему авиации округа. Конспирологическая – его уже должны были арестовать, и он предпочел смерть беседам со следователями. И совсем креативную предложил Марк Солонин в своей книге «На мирно спящих аэродромах…». Копец выполнял чей-то приказ, но увидев и оценив последствия либо сам кончил жизнь самоубийством, либо его убрали как слишком осведомленного (в этой версии он идет в связке с расстрелянным немного позднее командующим этим округом генералом Павловым).
В РККА Иван Копец попал в двадцать седьмом, в девятнадцатилетнем возрасте. Окончил две школы пилотов и курсы комсостава при академии, при ней же и остался в составе истребительной бригады. Летал и в финскую войну, на которой заслужил второй орден Ленина и звание комдива, а через пару месяцев при введении генеральских званий становится генерал-майором и командующим ВВС Западного фронта.
Не вполне понятно, чем он приглянулся Сталину. Кроме него так круто взлетел только Павел Рычагов. Назначение командующим ВВС ЗапВО Капец получил в довольно сложное время. Только что сформированные авиабригады из авиаполков начали расформировывать, переходя на новую дивизионную структуру. Авиацию поделили на фронтовую, армейскую и войсковую со своим подчинением.
У Копца практически не остается истребителей, только бомбардировщики. Единственная истребительная дивизия, оставшаяся в его подчинении, оказывается далеко от границы и, в случае чего, принять участие в боях не сможет. Развернулось масштабное строительство стационарных аэродромов с бетонированными полосами вблизи границы.
Действующие были буквально забиты самолетами, стоящими впритык. Места их базирования определял не Копец. Над этими аэродромами каждый день летали немецкие самолеты-разведчики, но сбивать их было запрещено. Запрещено было вести и свою авиаразведку. Тем не менее Копец все-таки ее проводит и докладывает наверх о скоплении немецких войск и техники вблизи границы. Ответ стандартный: не поддавайтесь на провокации.
Самый странный приказ последовал за день до войны. Об этом вспоминает в мемуарах бывший летчик 122-го полка, дослужившийся до генерал-лейтенанта Сергей Долгушин:
«21 июня, в 6 вечера мы получили приказ: снять с самолётов пушки, пулемёты, ящики с боеприпасом, и сдать всё это на склад. Недоумевали, но приказы в армии не обсуждаются».
Подтверждает это и летчик-инспектор майор Федор Олейников:
«В самый канун войны из Москвы пришел приказ подготовить самолеты к какому-то парадному смотру, то есть снять временно вооружение, и поэтому в момент фашистского нападения они оказались разоруженными…»
Было ли это чрезмерной инициативой генерала Копеца, старавшегося предотвратить малейшую вероятность ответа на возможные провокации, либо действительно он выполнял приказ Москвы, сейчас уже не установить.
В любом случае, установка вооружения на самолеты обратно потребовала лишнего времени и привела к неоправданным потерям, а взлетевшие к середине дня бомбардировщики ушли на ответный удар без истребительного прикрытия. В первом же вылете были потеряны практически все СБ. Наиболее красочно описал весь трагизм случившегося, когда «сталинских соколов немцы, как слепых котят…» Симонов в романе «Живые и мертвые» передав диалог летчика сбитого бомбардировщика с военкором Синцовым.
К вечеру, облетев все разбитые аэродромы на многие из которых уже входили немецкие части, и осознав все масштабы катастрофы (уже не зависимо, по чьей вине она произошла, виновным оказался все равно бы Копец) генерал-майор застрелился в своем кабинете.
Есть и альтернативная версия причин самоубийства заслуженного генерала. По ней, уже вечером 21-го июня начальник особистов ЗапВО старший майор ГБ Бегма получил шифровку с приказом арестовать Копеца. Основанием послужили показания его бывшего начальника и друга Якова Смушкевича о том, что он еще в Испании лично завербовал Капеца в свою группу, работающую на немецкий генштаб.
В подтверждение даже приводят показания Павлова, который на допросах подтвердил, что сознательно разместил аэродромы прямо на границе, чтобы облегчить немцам задачу по их уничтожению. И был в сговоре с Копецом. Впрочем, это байка для тех, кто не понимает степени самостоятельности командующего ВВС или даже округом в принятии таких решений. Это уже уровень компетенции генштаба, которым рулил Жуков.
Тем не менее, у этой версии есть довольно любопытное косвенное доказательство. Жена генерала Копеца Нина Павловна спустя месяц после его смерти была арестована и приговорена к 5-ти годам как «жена изменника Родины». Отсидела весь срок и была реабилитирована только в пятьдесят шестом.
В целом, в этой истории до сих пор очень много темных пятен. И причины катастрофического разгрома в первые дни войны, в том числе и ВВС, еще долго останутся предметом самых яростных споров и дискуссий. А читатель может делать свои выводы и заключения.
