Узник прошёл фильтрацию СМЕРШа, но офицер случайно заметил одну странность

Он сидел за штабным столом, аккуратно писал рапорты и вежливо здоровался с офицерами. Казался обычным фронтовиком — тихим, исполнительным, прошедшим плен и теперь мечтающим вернуться на передовую.

Когда контрразведчики СМЕРШа начали копать глубже, спокойный тыл вдруг оказался местом, где враг был ближе, чем кто-либо мог подумать. И правда, которую они вскоре узнали, оказалась страшнее любой диверсии.

Сентябрь 1944 года. После прорыва финской обороны части Красной армии продвигались всё глубже вглубь Финляндии. Казалось, враг отступил, и только густой, настороженно молчаливый лес напоминал — опасность может ждать за каждым деревом. Неожиданно разведка заметила в чаще силуэты караульных вышек. Это выглядело странно — вокруг не было ни укреплений, ни позиций. Командир направил вперёд разведгруппу.

Через несколько минут бойцы вернулись, ведя под руки двух измождённых людей в рваных шинелях. Их лица говорили всё без слов: впереди находился лагерь для советских военнопленных — финский концлагерь № 2.

Советские солдаты вошли в него почти бесшумно. Перед глазами открылось мрачное зрелище: брошенные канцелярские вещи, неубранные столы, разбросанные бумаги — следы поспешного бегства охраны. За бетонной стеной под колючей проволокой темнели бараки, окна и двери которых были заколочены досками. Всё указывало на то, что пленных собирались сжечь, но не успели.

Сапёрные лопатки зазвенели по железу — солдаты ломали ворота и срывали проволоку. А потом над лагерем раздался пронзительный крик, перешедший в общий рев: «Наши пришли!» Люди бросались к бойцам, падали на колени, обнимали их, рыдали. Казалось, сама земля содрогалась от этих криков радости и боли. Но за этим эмоциональным взрывом начиналась рутинная и куда более сложная работа — проверка каждого освобождённого.

В лагерь прибыли сотрудники СМЕРШа. В их задачу входило отделить настоящих военнопленных от тех, кто мог быть пособником противника или заброшенным агентом. Это была неблагодарная, но необходимая работа. Солдаты на фронте знали, где враг, а где свой. Здесь же за худым телом и обессиленным взглядом мог скрываться предатель.

Одним из тех, кто прошёл проверку, стал бывший рядовой 95-го стрелкового полка Илья Стариков. По его словам, он попал в плен после неудачного рейда за «языком» вместе с группой разведки сержанта Володина. Был ранен, взят в плен и отправлен в лагерь, где, как он уверял, никогда не сотрудничал с финской администрацией. Его слова подтвердили другие заключённые, и Стариков благополучно прошёл первичную фильтрацию.

Однако на этом проверки не закончились. Тех, кто не имел на себе явных подозрений, направляли на пересыльный фильтрационный пункт в Ивановской области, где проверки были куда строже. Здесь тщательно изучали каждый эпизод пребывания в плену, выясняли возможные контакты с противником и участие в карательных операциях.

Стариков оказался в числе «чистых» — тех, кого после проверки отправили обратно на фронт. А тех, кто был уличён в службе врагу, конвоировали в Петрозаводск. Среди них оказались старосты лагеря и каратели, пытавшиеся скрыться под видом простых узников.

После освобождения из финского лагеря Илья Стариков сумел быстро устроиться в штабе — занял место в строевой части и завоевал доверие начальства. Вёл себя скромно, работал усердно, не конфликтовал. Казалось, перед офицерами СМЕРШ — обычный солдат, прошедший плен и теперь мечтающий искупить вину. Но всё было не так просто.

Несмотря на настойчивые просьбы отправить его на фронт, Старикова почему-то не включали в маршевые команды. Сотрудники контрразведки почувствовали, что в этом человеке есть что-то неуловимо фальшивое. Старший оперуполномоченный 2-го отдела Управления контрразведки СМЕРШ Московского военного округа капитан Владимир Махотин решил не оставлять дело без внимания — и не ошибся.

Расследование Махотина началось с поисков тех, кто знал Старикова ещё до плена. Удалось найти командира его разведгруппы — того самого сержанта Володина, под началом которого Стариков якобы попал в финский плен. Раненый в перестрелке с патрулём, Володин выжил и дал прямое показание: Стариков сдался добровольно, а потом рассказал финнам всё, что знал о расположении своей роты и батальона.

Когда Старикова вызвали к следователю, он был уверен, что едет подписывать бумаги об отправке на фронт. Но вместо этого получил постановление об аресте. 30 ноября 1944 года его заключили под стражу. Для большинства на этом история закончилась бы, но Махотин чувствовал — за этой фигурой стоит нечто большее.

Проверка показала, что в лагере Стариков появился незадолго до прибытия советских войск. Никто из заключённых его толком не знал. Староста барака его не трогал, к тяжёлым работам не привлекал. Более того, Илью неоднократно видели возле штабного барака — места, куда простые пленники попасть не могли. Всё это напоминало классическую схему маскировки агентов, отработанную абвером и финской разведкой.

Махотин начал копать глубже. Он изучал остатки лагерных архивов, отчёты разведшкол в Рованиеми и Петрозаводске, сверял списки агентов и курсантов. В одном из сохранившихся доносов ему бросился в глаза знакомый почерк. Агент с позывным «Сергей» писал отчёты тем же почерком, что и Стариков — совпадение исключалось. Так СМЕРШ получил неопровержимое доказательство: бывший красноармеец был не просто пленным, а опытным агентом.

После этого «Сергей» запаниковал и начал говорить. Он признал, что сотрудничал с финской разведкой, но пытался оправдаться тем, что его «заставили угрозами». Однако следствие установило обратное. Стариков был обучен в разведшколе Рованиеми, затем стал инструктором. Добровольно согласился работать на противника, лично вербовал пленных, склоняя их к измене.

Позднее выяснилось и большее. В сентябре 1942 года Стариков участвовал в рейде диверсионной группы в район Мурманска, где занимался разведкой позиций Красной армии и подрывами железнодорожных путей. Весной следующего года он возглавил собственную группу, которая действовала в тылу Карельского фронта, убивая советских солдат.

После этого его повысили и назначили преподавателем в Петрозаводскую разведшколу, где он обучал новых агентов вплоть до лета 1944 года. Затем его готовили к «глубокому оседанию» — внедрению в советские тылы под видом бывшего военнопленного.

30 марта 1945 года военный трибунал по делу №19950 признал Илью Старикова виновным по всем пунктам. Приговор — 20 лет лагерей. Отбыть срок полностью он не успел: в 1948 году умер в Воркуте. Так закончилась история человека, который сумел обмануть СМЕРШ лишь на короткое время, но не избежал возмездия.

Тогда границы страны защищали бойцы СМЕРШ, ловившие диверсантов и шпионов. Сегодня эти рубежи охраняют уже другие силы — современные технологии, инфраструктура и системная работа государства.

В России продолжается масштабная программа по обновлению сети пунктов пропуска на границе. Сегодня в стране функционирует более 300 таких объектов, обеспечивающих бесперебойное движение людей и товаров.

До 2030 года планируется построить и реконструировать ещё 27 пунктов пропуска на приоритетных направлениях.

Особое внимание уделено развитию Дальнего Востока: в Амурской области откроются новый пункт пропуска Кани-Курган и первая в мире трансграничная пассажирская канатная дорога, которая соединит Россию и Китай.

Эти проекты направлены на повышение удобства для граждан и бизнеса, а также на укрепление международного сотрудничества и транспортной связанности страны.