Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
К 1929-му году высшее командование РККА, наконец, определилось, какие танки нужны армии. В принятой летом этого года программе авто-броне-танкового вооружения решили ограничиться тремя типами. Это легкие, средние (или маневренные) и тяжелые танки прорыва.
Очень похоже на английскую классификацию (танки разведывательные, кавалерийские и пехотные), но не стоит думать, что просто тупо скопировали. У нас классификация более однозначна, и изначально завязана на массе, у англичан же на функциональном применении. Поэтому английская система немного сложнее, она начинает ветвиться. Так, пехотные танки по назначению, в свою очередь разбивались на легкие, средние и тяжелые, уже по весу.
Советским конструкторам предстояло практически с нуля разработать все эти типы. С первым типом особых проблем не было. Уже выпускался первый советский серийный легкий танк МС-1 (Т-18), и в каком направлении двигаться дальше было достаточно понятно.
Более – менее просматривался и второй тип. Главное конструкторское бюро Орудийно-арсенального треста совместно с КБ Харьковского паровозостроительного завода трудились над Т-12 и Т-24, а в ближайшее время ожидалось прибытие из Германии группы специалистов во главе с Эдвардом Гротте.
Самой большой проблемой оказался третий тип, тяжелый танк прорыва. Собственных наработок и опыта проектирования не было никакого. Решили, для начала, хотя бы изучить тему и определиться с основной идеей, а к осени 1930-го года разработать несколько эскизных проектов, на основании которых можно будет окончательно определиться с концепцией.
Изучать было практически нечего. Только уже архаичные трофейные британские танки Mk.V и дошедшую до УММ РККА информацию о французском танке FCM 2C. Это тоже машина времен Первой мировой войны, но уже более перспективная с рядом современных решений.
Поэтому абсолютно неудивительно и ожидаемо складывается мнение, что танк прорыва должен иметь защиту от стрелкового оружия и легких полевых орудий, и вооружен несколькими пушками и пулеметами во вращающихся башнях.
В итоге УММ РККА озвучивает свои пожелания: Вес около 60-ти тонн с бронированием от 30-ти до 50-ти миллиметров, тремя пушками (двумя 76,2-мм и одной37-мм) и шестью пулеметами. В выборе компоновочных решений и силового агрегата фантазию проектировщиков ограничивать не стали. Указали только скорость не ниже 20 км/ч.
Почти два года ушло на чисто теоретические расчёты и проработки. За это время успели пройти испытания средних танков Т-24 и ТГ-1 (Гротте). После анализа полученных данных к концу 1932-го года требования уточнили.
По новым требованиям массу снизили до 50-ти тонн, при одновременном увеличении бронирования на 10 мм (40-60). Решили ограничиться двумя пушками (76,2 и 37 мм), каждая в своей башне. Добавили еще один пулемет, теперь их стало семь: 3 станковых и 4 легких.
Определились и с силовой установкой, либо авиационный двигатель АМ-6 мощностью 750 л.с., либо BMW VI мощностью 650 л.с. Первый, по расчетам, мог разогнать 50-ти тонную машину до 30 км/ч, второй до 24 км/ч.
Разработку и постройку прототипа поручили ГКБ Орудийно-оружейно-пулеметного объединения, исполнителем назначили КБ завода «Большевик». Эскизный проект и полноразмерный деревянный макет сделали к весне 1932-го года.
Проектировщики отказались от схемы с разнесенными башнями, как на FCM 2C. При такой схеме круговой обстрел из обеих башен не получается, как минимум одна перекроет сектор второй. Более привлекательным показалось многоярусное размещение, одна башня над другой. Она тоже не лишена недостатков, но в то время была довольно популярной.
По такой схеме размещено вооружение на Т-12/24 и танке Гротте ТГ-1. Похоже, что ТГ-1 оказал довольно серьезное влияние на разработку, танки очень похожи внешне, за исключением ходовой части. По боевому потенциалу они были практически равноценны и оба одинаково сложны и нетехнологичны.
Окончательно похоронили танк Т-30 военные, вернувшись к требованию трех пушек как минимум. Воткнуть лишнюю пушку на этот танк просто некуда и проект закрыли. Хоть он остался незавершенным, его можно считать очень полезным. Первая попытка создания тяжелого танка прорыва с противоснарядным бронированием и большой огневой мощью помогла откорректировать концепцию и уточнить требования.
Теперь решили обратиться к английскому опыту. «Танцевать» решили от архитектуры A1E1 «Independent» с пятью башнями, но проект предполагал не копирование, а собственную разработку на более высоком уровне в свете современных возросших требований. В работу сразу включилось КБ завода «Большевик», набравшее опыта при проектировании Т-30. Проект получил обозначение Т-35, так как массу решили ограничить до 35-ти тонн.
Кроме того, УММ РККА решило подстраховаться, и для надежности создало еще одну конкурирующую группу, усилив ее закончившей работу над ТГ-1 группой конструкторов Гротте. Несмотря на то, что ТГ-1 так и остался экспериментальной машиной, он довольно серьезно опередил уровень мирового танкостроения и понравился командованию РККА.
Гротте охотно взялся за новый проект. В начале тридцатых только Советский Союз мог предоставить ему материально – техническую базу и производственные возможности для строительства подобных машин, да и вознаграждение было довольно щедрым.
Но на этот раз Гротте немного занесло не в ту сторону. К марту 1932-го года он выдает военным проект 75-ти тонного многобашенного танка ТГ-VI. В УММ РККА проект особого восторга не вызвал, скорее разочаровал. Гротте в пожарном порядке разрабатывает еще более тяжелую машину, 100 тонный ТГ-V с броней до 70-ти мм. Ему присваивают индекс Т-42.
У Т-42 двухярусное размещение вооружения в пяти башнях. Главная, по центру со 107-мм пушкой. Спереди нее еще две, вооруженные спаркой 45 мм пушки 20К с пулеметом ДТ. Две задние чисто пулеметные, правда со спаренными пулеметами ДТ и возможностью вести зенитный огонь.
Танк очень длинный, по расчетам мог преодолеть 4-х метровый ров. Чтобы разогнать его хотя бы до 20-30 км/ч, нужен был двигатель с мощностью около 2000 л.с. Поскольку подобных тогда не существовало в принципе, Гротте предложил сваять спарку из двух дизельных двигателей от тепловоза Щэл1м. Обслуживать всю эту красоту должен был экипаж из 14-ти человек.
Руководство УММ РККА пришло в изумление. Вещь, безусловно, интересная, но совершенно бесполезная (как, впрочем, и все супертяжи). 70 мм бронирование спасало далеко не от всех пушек. Предполагаемая динамика и маневренность вызывали вопросы. Как его транспортировать совершенно непонятно, разве что своим ходом. Ну, а когда узнали ориентировочную цену изумление переросло в ступор. Дешевым он не мог быть по определению, а тут еще Гротте впихнул в него электротрансмиссию и несметное количество электро и сервоприводов.
К этому времени, на ХПЗ уже строили прототип Т-35-1. Не такой грандиозный, как танк Т-42, но гораздо симпатичнее и практичнее творения Гротте. Ему и отдали предпочтение. Любовь с Гротте моментально увяла, и Гротте с командой отправился на родину. Если честно, то вовремя. Следующий шедевр он создал уже для Рейха. Landkreuzer P. 1000 «Ratte» (сухопутный крейсер весом 1000 тонн „Крыса“) могут оценить только фантасты или психиатры. Причем вторых, безусловно, заинтересуют не только сами разработчики, но и чиновники, санкционировавшие финансирование разработки.
В целом, можно констатировать, что Гротте внес достойный вклад в победу над Германией, сначала поделившись с советскими специалистами передовыми разработками, а потом, подрывая экономику рейха, так как его творческие услуги даже «своим» обошлись в кругленькую сумму.
«Осиротевшее» после отъезда Гротте КБ АВО-5 в котором работали много советских конструкторов разгонять не стали, наоборот реорганизовали и усилили. Под руководством бывшего заместителя Гротте молодого и энергичного Барыкова КБ подключилось к проекту Т-35.
Первого сентября 1932-го года первый прототип Т-35-1 уже показали представителям УММ РККА во главе с Бокисом. Машина произвела впечатление. Действительно, разглядывать эскизы и смотреть на масштабные модели из дерева и увидеть вживую громадину 9 метров в длину и почти 3,5 метра высоты большая разница.
Но результат оказался немного противоположным. За полетом мысли высшего руководства угнаться практически нереально. Тем более, что все самые креативные идеи у него появляются в самый последний момент, на заключительной стадии работ. В итоге, «явки и пароль те же самые, начинаем все сначала». Успех с Т-35 считают лишь доказательством, что разработка и изготовление тяжелого танка реальны, значит надо напрячься и идти дальше. Принимается решение о замене Т-35 (существующего всего в двух опытных экземплярах) на новый тяжелый танк. В числе прочего, указали, что Т-35 слишком сложный и дорогой.
Следующий танк должен был иметь главный калибр 152 мм, или несколько пушек калибра 107 мм. Разумеется, более толстую броню. Почему возникла убежденность, что он окажется проще и дешевле, чем Т-35 история умалчивает.
Но конструктора, похоже, привыкли к странностям начальников и приступили к выполнению задания без возражений. Начиная с весны 1933-го года, было разработано аж шесть вариантов нового тяжелого танка Т-39. Понимая всю абсурдность этой затеи, даже не особо заморачивались на реальности исполнения. Как пример, выбор силовой установки. Т-39 должен был оснащаться авиационными двигателями, либо советский М-34 мощностью 970 л.с (который существовал только в виде ТЗ на разработку), или испанский Hispano-Suiza 18 мощность 1150 л.с.
Любопытно, но мнение самих испанцев по этому поводу никого не интересовало, никаких переговоров с ними не велось. На крайний случай, если оба варианта не срастутся, поставить отечественный паровой (которого тоже не было). В общем, после рассмотрения все проекты похерили, но идея оказалась более живучей. На конструкторов «цыкнули», КБ под руководством Барыкова и Гинзбурга напряглось, и выдало еще два варианта.
Оба варианта это танки 90 тонн весом, с бронированием до 75 мм. Первый вооружен двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Второй одним 152-мм, тремя 45-мм орудиями и четырьмя пулеметами. К великому удивлению проектировщиков, оба сомнительных проекта признали удачными, распорядились изготовить их макеты в масштабе 1:10 и, вместе с эскизными чертежами отправить Ворошилову.
В публикациях последнего времени Ворошилова принято представлять простофилей, дескать, лихой рубака-конник не смог понять, что все начинает решать техника, а не шашка и зарубил много технических новинок на корню. В том числе, душил прогрессивного технократа Тухачевского.
Но, в данной ситуации, именно Ворошилов оказался единственным адекватным человеком. В докладе Председателю Комиссии Обороны СССР В.М. Молотову он написал:
«Представляя особо удачные варианты большого танка, прошу рассмотреть их на Комиссии Обороны и окончательно решить — нужна ли нам вообще такая боевая машина взамен достаточно мощного, на мой взгляд, танка особого назначения Т-35, который в состоянии выполнить большинство боевых задач. Производство опытного образца Т-39 потребует около 3 млн. рублей и не менее одного года».
Сказано достаточно мягко, но смысл просматривается однозначный: если кто-то не наигрался, а запретить мы ему не можем, то пусть хотя-бы выбирает игрушку подешевле. Похоже. Дошло и до остальных. Комиссия Обороны постановила: работы по Т-39 прекратить, продолжать производство Т-35. Стоил он, кстати, в шесть раз дешевле, «всего» 525 тыс. рублей (каких-то 9 штук БТ-5). Так умер очередной монстр, еще не успев родиться. Впрочем, к сожалению, не последний, правда, последующие слетали с дистанции еще быстрее.
К счастью у Гитлера не было своего Ворошилова, и появились безумно дорогие и никому не нужные 190 тонный «Маус», 130-ти тонный Е-100 и нереализованный, но дорогостоящий проект 1000-тонной Крысы «Ratte».
