Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Эта трагедия до сих пор вызывает споры, отторжение и попытки замолчать, ведь речь идёт не о действиях оккупантов, а о поступках соотечественников.
История геноцида в Едвабне — страшный и крайне неудобный эпизод Второй мировой войны. Она не только проливает свет на болезненные страницы прошлого, но и напоминает: зло творят не только агрессоры с оружием, но и соседи…
Небольшой польский посёлок Едвабне, расположенный в 150 километрах от Варшавы, в довоенные годы был преимущественно еврейским – до 70% населения составляли евреи. После оккупации немцами Польши в 1939 году эти земли перешли под контроль СССР, и Едвабне оказался в составе Белорусской ССР. Отношение к новой власти разделило местное население: если этнические поляки в массе своей были недовольны, то еврейская часть, напротив, приветствовала приход Красной армии и активно участвовала в советизации региона.
Когда в июне 1941 года началась немецкая операция «Барбаросса», Едвабне вновь сменило власть. 23 июня его заняли части вермахта, а уже через два дня в посёлке произошёл локальный всплеск насилия: жертвами стали как евреи, так и поляки, обвинённые в сотрудничестве с коммунистами. Среди убитых — три польских и три еврейских мужчины, а также две женщины с детьми, семьи местных активистов.
Но по-настоящему трагические события произошли 10 июля 1941 года. Утром в Едвабне прибыли двое немцев-гестаповцев. Несмотря на их и принадлежность к оккупационным структурам, действия они координировали с местными властями, и скорее обсуждали чем командовали. Как такое возможно? А вот так.
Дело в том, что с инициативой выступили сами поляки – звучали предложения полностью ликвидировать еврейскую общину. Гестапо предлагало сохранить тех, кто мог быть полезен профессионально, но плотник Бронислав Шлешиньский возразил: «Наших ремесленников хватает». Аргумент оказался весомым…
Далее события развивались стремительно. Группа местных поляков с оружием и самодельными дубинами начала выгонять евреев из домов и сгонять их на рыночную площадь. Сюда же стекались жители окрестных деревень — в надежде стать свидетелями расправы. К тому моменту им уже стало известно о еврейских погромах в соседнем Радзилуве. Именно туда за несколько дней до событий в Едвабне бежали спасшиеся.
Толпа, собравшаяся в центре посёлка, приступила к жестокой расправе. Одних евреев забивали на месте, других сгоняли в амбар – собственность всё того же Шлешиньского, который не возражал против использования постройки «в общественных целях». Люди пытались спастись бегством, но добровольцы из числа местных окружили посёлок и отлавливали тех, кто пытался скрыться. Кто сопротивлялся – тех ликвидировали на месте.
Параллельно с этим происходил «поиск» по домам: стариков, детей, больных, всех, кто пытался укрыться, вытаскивали и вели к тому же амбару. Позже Шлешиньский объяснит, что отдал бензин «на нужды новой администрации». Впоследствии амбар подожгли…
Свидетели отмечают – немцы из гестапо всё это время присутствовали, но в происходящее не вмешивались. Не зафиксировано ни одного убийства, совершённого ими лично. Они вели фото- и киносъёмку происходящего. Единственный приказ, который последовал от немцев это после завершения расправы потребовали захоронить тела – жара стояла сильная, и опасность эпидемии была реальной.
По данным, актуальным в ПНР, жертвами погрома стали около 1600 человек. Именно эта цифра долгое время указывалась в официальных источниках, учебниках и на мемориальной плите, установленной в Едвабне.
Ответственность при этом приписывалась немцам, при участии небольшой группы местных коллаборационистов. В рамках советского следствия в 1949 и в последующие годы было осуждено 22 человека, один из них расстрелян, остальные получили длительные сроки.
Однако в начале 2000-х годов началась переоценка событий. Причиной стал публичный акт извинения, с которым президент Квасьневский обратился к еврейскому народу от имени всей Польши. Это вызвало широкую дискуссию: многие поляки восприняли извинения как несправедливость, пытаясь сместить вектор внимания, напоминая, что часть евреев действительно сотрудничала с НКВД и участвовала в репрессиях против польского населения в 1939–1941 годах. Хочется спросить, а старики и дети наверное тоже учувствовали, да?
Так, одна из ведущих польских газет писала: «Осенью 1939 года евреи встречали Красную Армию с цветами и лозунгами. Они быстро заняли ключевые позиции в местной администрации и участвовали в депортациях поляков». Подобные мнения стали доминирующими в общественном дискурсе.
Чтобы положить конец спорам, польские власти провели новое расследование, включая эксгумацию останков – несмотря на протесты еврейских организаций. Результат оказался неожиданным: в могиле обнаружили останки около 300 человек. Это означало, что большая часть евреев сумела бежать и спастись. Многие из них позже дали показания, зафиксированные в материалах следствия.
⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Надпись на памятной плите изменилась. Ранее она говорила: «В память о 1600 евреях, убитых нацистами». Теперь формулировка стала нейтральной: «Памяти убитых и сожжённых евреев». А ответственность переформулировали:
«Убийства были инспирированы немцами, а их присутствие при расправе следует считать молчаливым согласием».
Призывы признать участие польских граждан в погроме официальной позицией государства были отвергнуты. Постоянное требование института Яд Вашем об этом власти страны посчитали неприемлемым. То же касалось и извинений президента Квасьневского, которые сочли преждевременными. И сегодня Польша предпочитает говорить о жертвах, но не о палачах.
Так завершился один из самых мрачных эпизодов Второй мировой, где убийцами стали не оккупанты, а соседи. Едвабне напоминает: история далеко не всегда черно-белая, а правда может оказаться гораздо более мрачной, чем это можно представить.
Поделись видео: