Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Со столетним юбилеем ветерана войны Нефедову Пелагею Степановну поздравлял весь город. Приехал к ней, чтобы поздравить лично даже глава Волгограда. У нее действительно была довольно непростая судьба, на ее долю выпало немало испытаний в военное и послевоенное время. Пелагея Степановна, улыбаясь встречала гостей, а потом дала довольно объемное интервью, в котором рассказала журналисту о своей жизни.
Когда началась война, она работала учителем в школе, но в сорок втором ее призвали в армию. Ее служба началась в военном трибунале 51-й армии. Об этом периоде ее жизни я уже рассказал в предыдущей статье, в этой расскажу о том, что случилось с ней в дальнейшем.
После расформирования трибунала младший лейтенант административной службы Семина (Нефедовой она стала после замужества) попала в кадровый резерв фронта. Когда ей предложили перейти в контрразведку «СМЕРШ» на должность шифровальщика сразу согласилась. Назначение она получила не в отдел, а сразу в Управление контрразведки 4-го Украинского фронта.
Новую специальность пришлось осваивать на специальных курсах. Там преподавали основы шифровального дела. Учили пользоваться шифровальными машинами, работе с шифровальными блокнотами и таблицами.
Это работа особо секретная, шифровальные коды ни в коем случае не должны были попасть в руки врага, поэтому серьезное внимание уделялось способу уничтожения документов при угрозе захвата. Эти занятия отложились у нее в памяти на всю жизнь, так как теорией преподаватели не ограничивались, были практические занятия. При попадании в плен был очень неприятный, но эффективный приказ:
«Все просто — их нужно было съесть. Нам показывали, объясняя, что нельзя весь лист сразу совать себе в рот, а нужно отрывать от него небольшие кусочки и проглатывать их, после того как тщательно, прожуешь. Ой, сколько мы этой бумаги съели во время практических занятий, страшно вспомнить!», с улыбкой вспоминает Пелагея Семеновна.
А потом началась ответственная и трудная работа. Вставать приходилось очень рано. Каждый день, под утро в управление стекались шифрованные донесения со всех участков фронта. В обязанности Пелагеи Степановны входила их дешифровка и подготовка суточной сводки, которая уходила к командованию Управления. Ну и, разумеется, шифровка и подготовка к передаче документов и приказов, исходящих из Управления обратно.
Режим абсолютной секретности строго соблюдался. Хотя руководство и имело допуск к содержанию всех передаваемых документов, к самому процессу шифровки – дешифровки кроме шифровальщика никто допуска не имел. Хотя его рабочее место было в одном помещении с остальным Управлением, оно отгораживалось шторой, сшитой из плащ-палаток.
Когда шифровальщик приступал к работе, он был обязан ее плотно задернуть. После этого никто не имел права не только к нему подойти, но даже заглянуть за штору, будь ты хоть самим начальником Управления. После окончания работы все шифровки сжигались с составлением акта.
Шифровки приносили прямо на рабочее место сразу после поступления нарочные, ходить за ними было не надо. Иногда могли передать по телефону, на этот случай существовала система паролей, чтобы убедиться, что у трубки именно шифровальщик. Пользовались только шифровальными таблицами. Их меняли раз в месяц, получал их шифровальщик в штабе фронта, куда его отправляли с охраной. Обязанностью шифровальщика было уничтожить таблицы в случае нападения.
На все управление было всего три шифровальщика, все девушки. Поэтому режим работы был такой-же, как в карауле, только на постоянной основе.
«Рабочий график у нас был такой: одна находится на боевом дежурстве, вторая бодрствует, готовая в любой момент подменить первую или помочь ей в работе, а третья в это время отдыхает. Никогда не было возможности отдохнуть сразу двоим. Да у нас-то и кровать была всего одна на троих», рассказала Пелагея Степановна.
Но даже в таких условиях жизнь все-таки берет свое. В управлении «СМЕРШ» Пелагея Семина познакомилась со своим будущим мужем Иваном Ильичом Нефедовым. Он кадровый офицер, начал службу лейтенантом пограничных войск еще в тридцать шестом. Закончил войну майором, начальником штаба отдельного батальона при управлении «СМЕРШ».
Демобилизовали Пелагею Степановну в сорок четвертом по беременности.
«На тот момент мы находились где-то на территории Западной Украины. Когда начальство узнало о том, что я беременна, оно пришло в негодование. Меня ни за что не хотели отпускать домой и даже предлагали сделать аборт. Однако я не согласилась и почти весь срок беременности так и работала шифровальщицей. Уволили меня лишь когда пошел девятый месяц моей беременности», вспоминает Пелагея Степановна.
С нее взяли подписку о неразглашении и выделили сопровождающего, который и помог доехать до родительского дома. Там она родила дочь и узнала о Победе. Вернуться на службу в органы после рождения дочери не смогла, дорога туда для нее была закрыта. Дело в том, что в конце сорок четвертого, незадолго до ее возвращения, отец был репрессирован.
Степана Петровича выбрали председателем колхоза в самом начале коллективизации. На этой должности он и оставался бессменно до самого ареста. Арестовали же его вот по какой причине. В сорок четвертом по всей стране гремел лозунг: «Все для фронта, все для победы».
Когда на очередном собрании зашла речь о дополнительных поставках продовольствия, он заявил, что все отдать не сможет, так как его колхозники уже опухли от голода. Нашелся «бдительный» человек, стукнул куда надо и Степана Петровича осудили на десять лет по 58-й статье. Колхоз, кстати после его посадки быстро загнулся, новый человек справиться с таким большим хозяйством не смог.
Разумеется, все это не лучшим образом сказалось и на семье.
«когда я уже была дома, я ощущала, что за нашей семьей органы тщательно негласно приглядывают и получают доносы. Это делалось при помощи наших односельчан, и я даже знаю, что те, кто этим занимался, получали за это двести рублей ежемесячно», поделилась незаслуженной обидой ветеран.
Повлияло и на карьеру мужа. Его часть после войны стояла в Болгарии, и он вызвал Пелагею к себе. Но доехала она только до Черновцов. Началось сокращение армии и часть расформировали. Иван Ильич тоже приехал в Черновцы, долго не мог найти работу, потом устроился в милицию. Но из-за принципиальности и честности сработаться с начальником милиции не смог, произошел конфликт и его уволили.
«Проблемы из-за репрессированного тестя у мужа были постоянно, этот факт мешал ему расти в должностях. Перед назначением поднимали документы и, когда выяснялось, что у него имеется родственник с судимостью, документы сразу же возвращались обратно. Муж сам себя называл в шутку “вечным майором”», грустно улыбается Пелагея Степановна.
В итоге, в конце концов они переехали в Волгоград, родные для Пелагеи Степановны края. Там она и дожила до своего юбилея.
*Выражаю огромную благодарность проекту «Я помню», на который я ссылался в работе над статьей.
Поделись видео: