Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Штурм Грозного, намеченный на последний день девяносто четвертого года по плану командования федеральных войск должен был пройти быстро и без проблем. Город предполагалось атаковать сходящимися к центру города ударами с четырех направлений при поддержке двух с половиной сотен единиц бронетехники и почти стольких же орудий и минометов. Основная группировка Дудаева при этом оказалась бы окруженной в центре города. Ожидалось, что, когда федералы войдут в город, боевики начнут прорываться на юг в горы. Перекрыть пути отступления должны были заброшенные к ним в тыл три группы спецназа.
В задачу групп входила корректировка артиллерии и засады на отступающие отряды боевиков. После выполнения задачи в ночь со второго на третье число группы должны были эвакуировать вертолетами.
Отряд специального назначения получивший номер 230 возглавил майор Игорь Морозов, начальник батальонной разведки. Его предполагалось высадить в Аргунском ущелье на северной стороне Кавказского хребта. Однако ни в намеченной, ни в запасной точках вертолеты не смогли осуществить посадку, так как земли не было видно из-за дыма от горящих рядом нефтяных скважин. В принципе, уже на этом этапе Морозов мог завершить операцию и вернуться обратно, претензий бы к нему не было, причины вполне объективны. Но он решает высаживать группу с другой стороны хребта и добираться до нужного места в пешем порядке.
С другой стороны дыма уже не было, но была замечена группа людей, наблюдавших за их подлетом. Попробовали сбить их с толку и сделали несколько имитаций посадки в разных местах, прежде чем совершили окончательную высадку у села Комсомольское. Однако это не помогло, как потом выяснилось реальное место посадки все-таки засекли и к нему направилась группа боевиков. Они догнали отряд, но от боевого столкновения предпочли уклониться и отступили. Попытка Морозова организовать преследование и уничтожить эту группу не получилась, боевики сумели скрыться.
Понимая, что его отряд обнаружен и дальнейшее проведение операции теряет всякий смысл, так как противник прекрасно знает и местонахождение, и численность отряда, Морозов запрашивает у командования вертолеты для эвакуации. Однако высоким командирам уже не до его проблем, оно полностью занято подготовкой штурма, вдобавок не сомневается в его успехе. Майора ставят в известность, что все вертолеты заняты выполнением других задач и приказывают продолжить операцию. Опасаясь преследования, отряд петляет в горах, пытаясь запутать следы. У бойцов накапливается усталость, что потом сыграет свою роль при обострении ситуации.
Тем не менее, вертолеты все-же нашлись (или были изначально). Но командование использует их не для эвакуации засвеченной группы, а для переброски в район его местонахождения еще одного отряда, получившего номер 240. Командует им майор Андрей Иванов и его отряд должен соединиться с отрядом Морозова.
Отряды благополучно соединились, но штаб не удосужился отдать распоряжение о том, кто должен принять на себя командование сводным отрядом. Старшим по должности (но не по званию) был Андрей Иванов. Но он, учитывая, что в отряде теперь десяток офицеров, причем четверо из них в одном звании майора счел необходимым принимать решения коллегиально.
В результате голосования большинство высказывается за дальнейшее движение на север, в сторону территории контролируемой федеральными войсками. По пути им приходится пересечь дорогу, не обозначенную на картах десятилетней давности. Проезжавший по ней местный житель обнаружил следы группы на свежем снегу и сообщил об этом боевикам.
Преследователи теперь конкретно уяснили маршрут передвижения и сели отряду на хвост. Уходя спецназовцы организовали засаду и смогли захватить двух человек из преследующей их группы. Те сообщили, что принадлежат к оппозиционной Дудаеву группировке и предложили вывести отряд в ее расположение. Однако Морозов не поверил и отказался. Отряд пошел дальше.
Довольно скоро на вершине одной из высот нашли ровную площадку, пригодную для посадки вертолетов и опять отправили запрос на эвакуацию. Однако командование отказало, сославшись на наступление темного времени суток и плохую видимость. Тогда коллегиально решили остаться на месте, ожидая летной погоды и прибытия вертолетов.
Но боевики время не теряли и к утру 7-го января под прикрытием густого тумана окружили стоянку спецназовцев и предложили сдаться. Оценить силы боевиков мешал густой туман внизу, их было просто не видно. А на вершине, где туман был более редким, да еще на фоне неба спецназовцы были как на ладони. На очередной запрос об эвакуации последовал очередной отказ по нелетной погоде и приказ занять оборону и держать высоту до улучшения погоды.
Отряд стал готовиться к прорыву кольца окружения, а Морозов спустился к боевикам для переговоров в надежде выиграть время. Он попытался договориться, чтобы боевики выпустили отряд без боя. Но боевики в ответ заявили, что, если в ближайшее время не последует сдача в плен, они не будут штурмовать, а просто разнесут всю вершину минометным огнем.
Вернувшийся к своим Морозов обрисовал сложившуюся безвыходную ситуацию и после обсуждения было принято решение сложить оружие. В плен попало чуть больше сорока человек.
Сдавшихся спецназовцев доставили в Шали, где размещался так называемый «Департамент государственной безопасности Ичкерии». И офицерам и солдатом было объявлено что их ждет суд, обвинения будут предъявлены всем без исключения.
Причиной довольно гуманного отношения к спецназовцам по одной из версий стало то, что многие офицеры прошли Афганистан, в котором побывали и некоторые боевики. Встретив сослуживцев, с которыми тогда воевали на одной стороне, боевики стали относиться к ним гораздо мягче и в итоге вместо суда устроили пропагандистскую шумиху.
Вызвали родителей солдат, привезли журналистов. О встрече бойцов с родителями и их судьбе было снято несколько сюжетов и написан ряд статей, широко распространившихся в СМИ. При этом начальник «Департамента государственной безопасности» Абу Мовсаев делал заявления, что об их освобождении не может идти и речи.
Но, вскоре состоялись довольно короткие переговоры, в результате которых спецназовцев обменяли на захваченных боевиков. Эта операция вошла в историю российского спецназа не только, как одна из самых неудачных, но и как одна из самых странных по развитию событий. К причинам такого неутешительного итога относят недостаточную подготовку личного состава, физическую усталость, ряд ошибок при принятии решений, да и погоду, не позволившую своевременно организовать помощь. Однако, у начальника разведки ГРУ полковника Владимира Манченко оказался свой взгляд на произошедшее:
«Они попали в окружение по глупости наших генералов, наших начальников, когда всё было не подготовлено…»
Скорее всего, он прав. Нельзя же в конце концов всю вину перевешивать на солдат и офицеров, так и не дождавшихся помощи ни тогда, когда это еще можно было без особых проблем сделать, ни тогда, когда ситуация стала критической.
