Особист приставал к официантке, говорил что её муж сбежал к немцам: это услышал его товарищ

Особисты бывают разные. Очень неприятно для окружающих бывает, если особый отдел возглавляет человек подозрительный, для которого все вокруг – враги народа. Такой особист воспринимает себя, как карающий меч, для которого нет преград в виде закона и морали.

Этот историю мне прислал один из моих подписчиков. Она записана со слов ветерана, который воевал в истребительном авиационном полку. В те времена органы косо смотрели на людей с пятнами в биографии, главным из которых были родственные связи с антинародными элементами.

А их толковали очень широко. Необязательно быть контрреволюционным элементом, или иметь предков участвовавших в Белом движении…Нечто подобное было и у нашего героя Сергея, родителей его матери были раскулачены и выселены на север. Сам он с семьей тогда жил в городе. Но было понимание, что в любой момент могут обвинить, что он внук эксплуататора и тогда придется воевать не в авиации, а в пехоте.

Лишаться неба не хотелось, но опасения оказались не напрасны. Особист вначале показался летчику адекватным человеком. Он не лез в душу, а просто провел беседу с новым пополнением, напомнил о необходимости бдительности.

Такие беседы были понятны, пусть случаи были единичными, но случалось, когда даже среди летчиков оказывались предатели, перелетавшие к немцам. Понятно, что у особиста били осведомители в полку – такая работа.

Летчик воевал уже год, став опытным пилотом. Однажды его вызвал комполка, сказав ему помалкивать, тем более что до звания Героя ему оставалось сбить еще двух немцев. А иначе он отправится в штрафную часть.

Летчик не мог понять причину взбучки, но командир напомнил, что подчиненный пару дней назад упоминал, что немецкие летчики – враги достойные и далеко не трусы, как это говорили в училище. При желании такие разговоры можно посчитать вражеской пропагандой с серьезными последствиями.

Действительно, такой разговор был после того, как один из летчиков погиб в лобовой атаке на мессер. Вроде вокруг были все свои, но кто-то успел настучать, но ход делу не дали, хотя и могли.

А особист всё не оставлял мысли о небе…Однажды один из лучших летчиков полка поднял его в небо на командирской спарке. Не просто провез, а с выполнением захватывающих дух фигур высшего пилотажа. После такого новичков обычно шатает, но особист был в восторге. После этого он помимо своих основных дел стал заниматься самолетами, учась летать.

Когда полк передислоцировался на территорию Украины, ему не повезло – на аэродромную службу было совершено нападение, когда батальон обслуживания совершал переход в колонне на новое место службы. Вроде это сделали бандеровцы. К счастью недалеко оказались танкисты, так что коллаборационистам вломили прежде, чем они наделали бед. Но несколько человек было ранено, включая особиста.

Его отправили в госпиталь, а в полк прислали нового. Бойцам он не понравился высокомерием, в глазах читалось презрение к окружающим его простым солдатам. На предложение прокатится на спарке, лейтенант ответил отказом, мол, каждый должен своим делом заниматься. Мол, летать – дело летчиков, а мое дело следить за тем, чтобы в часть не пробрался враг.

Через несколько дней герой рассказа понял, что в лице нового особиста нашел для себя смертельного врага. В столовой полка работала официантка Тоня. Ее жениха Сергея сбили за линией фронта, поэтому он две недели как числился без вести пропавшим.

Особист на симпатичную официантку положил глаз, не давая проходу девушке. При этом он ставил себя так, словно вел расследование дела о пропаже летчика. Лейтенант был невзрачным, взаимность ему не светила. Поэтому он начал вызывать девушку на допросы, пытаясь добиться признания, что пилот специально перелетел к немцам. Потом начал угрожать Тоне, что сделает ее сообщницей. Но, если она ответит на его ухаживания, то он дело закроет.

Девушка пожаловалась. Летчика возмутило такое поведение, у Сергея родные погибли в Ленинграде, командование представило его к званию Героя и тут такое. В общем, летчик в столовой подошел к лейтенанту и высказал, что о нем думает. В ответ особист ожег его ненавидящим взглядом, так что стало ясно – ничего хорошего летчика не ждет.

Через пару дней лейтенант вызвал пилота, приказав дать на осмотр пистолет. В обойме отсутствовало 4 патрона – постреляли по мишеням во время отдыха, для военного времени это прощается. Особист сообщил летчику о нападении на патруль комендатуры, мол, стрелял человек в офицерской форме. Затем стал обвинять в напрасном расходе боеприпасов, предназначенных для фронта. Стало понятно – теперь лейтенант не отцепится, ища крамолу в любом действии и следя за каждым шагом.

Это всё не пустые угрозы, тем более особист мог покопать и в прошлом, приплетя связь с кулаками. После не о каких ВВС можно будет и ни мечтать.

В этот день, когда летчики находились в столовой, внезапно началась стрельба. Звук шел с границы аэродрома. Летчики перешли в оборону, стреляя из пистолетов по нападавшим, мелькающим на лесной опушке. Пулеметчик из взвода комендачей увлеченно палил из Дегтярева, а особист бегал вдоль позиций и пытался послать бойцов в рукопашную.

Лучше момента не придумаешь. Пуля попала в шею, пройдя навылет. Потом было следствие, но пулю не нашли, да и как искать — стреляли со всех сторон, а в ране ее не осталось. В результате следствие пришло к выводу, что особист пал жертвой шального выстрела.

⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars

Потом в часть вернулся прежний особист. На летчика он так и не выучился, но человеком был хорошим. Уже в 70-х годах, через много лет, когда однополчане встречались на празднике Победы, он признался, что поднимал документы, расследуя гибель предшественника.

Там, где находился лейтенант, враги подстрелить его не могли. А вот летчик, с которым у него был конфликт, оказался неподалеку. Но никто из опрошенных сослуживцев не вспомнили о конфликте и не признались, что видели момент выстрела, а сам особист, хоть и понимал, что дело нечисто, раздувать историю не стал, спустив ее на тормозах. Бывает и так.