Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
По размаху боевых действий оборона Смоленска 1941 г. вполне сравнима с битвами Сталинградской и Курской. Тем не менее, Георгий Жуков и другие советские военачальники предпочитали об этих событиях лишний раз не упоминать. И я расскажу, почему.
Город Смоленск и окружающий его регион несколько раз в истории выступал как «щит» Москвы и «ключ» от столицы нашей страны. А также – как своеобразный «трамплин». Для оккупантов – в центр России, к её столице; а для русских – на наши исторические западные рубежи. С этим всё понятно.
В эпоху Смутного времени Смоленск более полутора лет героически отбивал атаки польско-литовских войск, нахлынувших из Речи Посполитой. Город поляки в итоге взяли, но понесли при этом такие потери, что надорвались, и двинуться дальше к Москве уже не нашли сил.
История повторилась в 1941 году, когда решающий удар германская группа армий «Центр» наносила в сторону Москвы через Смоленск. На смоленской земле в конце лета – начале осени застопорился гитлеровский блицкриг – план захвата советской столицы до прихода холодов.
Немцы столкнулись с исключительно упорным и организованным сопротивлением, которое вынудило их переходить от атак к обороне, и потерять на Смоленщине много драгоценного времени. Тем временем советским командованием подтягивались резервы из глубин страны, готовились Вяземская и Можайская линии обороны Москвы.
«Смоленск не сдавать! Наступать любой ценой!»
Стартовало Смоленское сражение 10 июля 1941 года. Немцы разделили 4-ю танковую армию на два клина: 3-ю танковую и 2-ю танковую группу. И двинули эти клинья на восток.
3-я танковая группа Гота наступала на Смоленск с севера, 2-я тг Гудериана – с юга. Они продвигались при мощной и фактически неограниченной поддержке своей авиацией.
Спустя всего неделю, 16 июля, 29-я моторизованная дивизия из состава 2-й танковой группы генерала Гудериана была в предместьях города. Немцы заняли Ярцево – населённый пункт восточнее Смоленска. Генерал Сергей Честохвалов сдался в плен немцам, за что был приговорен к расстрелу заочно (в плену он сгинул, судьба его неизвестна).
Дерзкий замысел немецкого командования — атаковать одними лишь мобильными соединениями, ещё до подхода пехотных дивизий, стал совершенно неожиданным для командования советского. Наши войска достойного ответа сформировать не смогли, реагировали на изменение обстановки недостаточно быстро.
Неудачам Красной армии способствовала неразбериха с командованием. В день старта немецкого наступления, 10 июля, командующим Западного фронта был назначен Тимошенко, что лишь усугубило проблемы. Постоянно менялись командармы, связь между воюющими соединениями была плохой, как и их взаимодействие.
Из Москвы в ответ на внезапное вторжение гитлеровцев в Смоленск полетели грозные приказы и директивы, требующие железной рукой пресечь эвакуационные настроения среди бойцов и командиров, и приказывающие частям, оборонявшим Смоленск, ни в коем случае не сдавать город противнику.
Западному фронту приказали нанести ряд контрударов по немецким танковым клиньям, и наши войска атаковали из районов Смоленска, Рудни, Полоцка и Невеля, пытаясь рассечь и разбить на части танковые группы Гота и Гудериана, восстановить линии обороны Западного фронта вдоль Днепра.
Однако эти контрудары готовились в спешке. И проводились они в условиях, когда враг владел инициативой и полностью господствовал в воздухе. Наши соединения атаковали противника разрозненно, некоторые – с ходу, едва выгрузившись из эшелонов.
Ни остановить немцев, ни, тем более, вернуть Витебский рубеж они не смогли – из-за слабой артиллерийской и авиационной поддержки, из-за хронической нехватки боеприпасов и топлива.
Несмотря ни на что, Красная армия сражалась яростно. Но одного лишь высокого боевого духа было недостаточно. В результате к успеху контрудары не привели.
Удержать город и регион не удалось, но блицкриг застопорился
Генерал Михаил Лукин в 60-е годы рассказывал Константину Симонову, что на передовую были отправлены все резервы, все части материального обеспечения, все военнослужащие штабов и политотделов. На атаки гитлеровцев наши войска отвечали контратаками.
19 июля 10-я танковая дивизия Гудериана оккупировала Ельню, город в 77 км на юго-восток от Смоленска. А результатом ударов танковых групп Гудериана и Гота стало оперативное окружение сразу трёх советских армий — 19-я, 20-я и 16-я.
Снарядов было очень мало — рассказывал генерал Лукин. Артиллерия имела право стрелять только по приказу комполка, только по явно видимым целям и по танкам.
Ставка ВГК всё время требовала наступать. В наступления шли с наскока, наспех, без подготовки и материального обеспечения, без достаточных сведений о противнике.
В Смоленске развернулись ожесточённые уличные бои, которые продлились почти 2 недели. 28 июля немцы бросили в дело 2 подоспевших свежих корпуса – 8-й и 20-й, и переломили ситуацию в свою пользу.
Смоленск был потерян, но битва за него на этом не закончилась. Окружённым советским армиям удалось вырваться из котла и создать прочный фронт к востоку от города. 30 июля 1941 года командование Вермахта, обеспокоившись огромными потерями в наступлении и угрозами своим флангам, отдало приказ о переходе к обороне.
В районе Ельни сформировался выступ в сторону Москвы – плацдарм гитлеровцев, угрожавший окружением в районе Смоленска основным силам Западного фронта, а затем и переходом в наступление на столицу.
26 дней там продолжались упорные и кровопролитные бои, и завершились они 6 сентября одной из первых побед РККА в этой войне – освобождением города советскими войсками. Это дало стратегическую приостановку наступления на столицу СССР.
План блицкрига затрещал по швам, и немецкий генштаб начал срочно перекраивать свой план «восточной кампании». А ведь ещё в начале июля руководство Германии оптимистично оценивало перспективы войны на Восточном фронте. Начальник генштаба Франц Гальдер 3 июля (на 12 день войны) записал: «Кампания против России выиграна в течение 14 дней».
11 августа в его дневнике появились уже не такие самонадеянные, а, наоборот, тревожные слова:
«Общая обстановка всё очевиднее и яснее показывает, что колосс – Россия, который сознательно готовился к войне, несмотря на все затруднения, свойственные странам с тоталитарным режимом, был нами недооценён».
Красной армии этот стратегический успех стоит большой крови – в Смоленском сражении мы потеряли убитыми, ранеными, пленными порядка 700 тыс. военнослужащих. Немецкие потери тоже были очень серьёзными – 250 тыс. убитых, раненых, пропавших без вести. На 28 августа танковые дивизии 2-й и 3-й танковых групп имели 45% штатной численности танков, а 7-я танковая дивизия – 25%.
***
Контрнаступление Красной армии под Москвой в декабре 1941-го – январе 1942 года отбросило группу армий «Центр» на 100-250 км на запад. Полностью освобождёнными оказались Подмосковье, Тульская, Рязанская области, ряд районов областей — Калининской, Смоленской и Орловской.
Казалось, что далее очередь Смоленска. Но разгрома группы армий «Центр» тогда не получилось. Не вышло и ликвидации Ржевско-Вяземского выступа, который и немецким, и советским командованием рассматривался в качестве плацдарма для повторного наступления на Москву.
Он имел порядка 160 км в глубину и 200 км по фронту. За Ржевско-Вяземский выступ развернулись самые кровопролитные и неудачные для нашей армии бои в этой войне.
В течение 1942 года советские военачальники положили там сотни тысяч солдат и командиров, но цели так и не достигли.
Поэтому лишний раз не упоминать Смоленское сражение и его последствия – было естественное желание советских полководцев. Лучше вспоминать о том, как гнали врага, заставляли бежать, громили, как дошли до Берлина. Но наша общая великая Победа ковалась не только в успешных битвах, но и в таких, какой была Смоленская оборонительная операция 1941 года. Об этом я и хотел сказать в этой статье.
Поделись видео:
