Добавь сайт в закладки! Инструкция по ссылке.
Хрущев вошел в историю как величайший разоблачитель преступлений сталинского режима, в том числе и репрессий тридцатых годов. Только в его знаменитом докладе на XX съезде КПСС только слово «репрессии» встречается более трёх десятков раз, не считая высказываний про «нарушение социалистической законности» и «массовые аресты и расстрелы».
Возникает вполне закономерный вопрос, а чем он сам занимался в это время? Ответ довольно простой. В годы Большого террора он делал весьма успешную и стремительную партийную карьеру. В 1930-м году он возглавил партийную организацию Промышленной академии, а уже в 1938-м году занимал пост первого секретаря ЦК Украины и был членом Политбюро ЦК ВКП(б).
Был ли возможен такой взлет без участия в кампании репрессий проводимой руководством страны? Здравый смысл подсказывает, что это так же нереально, как разгрузить вагон угля в белоснежном костюме и сохранить его в первозданном виде, стерильно чистеньким, отглаженным и без единого пятнышка. Тем более, что он руководил высшими партийными органами сначала в Москве и области, а затем на Украине, в этих регионах репрессии были наиболее жесткими.
Про свою роль в раскручивании маховика карательной машины Никита Сергеевич умалчивал и старался максимально дистанцироваться от происходящих тогда событий.
Когда в пятьдесят седьмом году предпринятая Маленковым, Молотовым и Кагановичем попытка отстранить его от власти провалилась и закончилась судом над «антипартийной группой», Хрущев помимо всего прочего обвинил их в раскручивании террора. На возражение Кагановича, что он сам входил в состав «троек» и подписывал расстрельные приговоры генсек заявил, что нет ни одного подобного документа с его подписью и это можно проверить.
Действительно, в приказе Ежова о создании «троек» его фамилия отсутствует, да и до сих пор в архивах не найдено ни одного «расстрельного» документа, который он бы подписал. Большинство исследователей считают, что это следствие того, что в период нахождения Хрущева у власти архивы были тщательно подчищены.
А вот по свидетельству его референта Валентина Фалина еще за год до того, как выступить обличителем на съезде, Хрущев отправил более двухсот сотрудников МГБ шерстить архивы и уничтожать все документы, где всплывало его имя. Эту версию поддержал в своих мемуарах и председатель КГБ Семичастный, впрочем, оговорившись что документального подтверждения этого факта нет.
Тем не менее, все подчистить не удалось. Осталось много свидетельств и документов, указывающих на причастность Хрущева к массовым репрессиям, да и статистика по репрессированным в его «вотчинах» говорит сама за себя. Без его ведома, согласования и поддержки это просто не могло бы развернуться в таких масштабах, как никак партия была «организующей и направляющей» силой даже в таких кампаниях. Все это дает основания утверждать, что Хрущев не только одобрял террор, но и активно в нем участвовал.
Перейдем к конкретным фактам. Во главе Московского обкома и горкома он встал в 1935-м году. Это было самое начало репрессий, массового размаха они еще не приобрели. Однако Никита Сергеевич уже понял намечающуюся тенденцию и бежал впереди паровоза, задирая планку. На состоявшемся в январе тридцать шестого года Пленуме Московского горкома будущий обличитель выступил с речью:
«Арестовано только 308 человек. Надо сказать, что не так уж много мы арестовали людей. 308 человек для нашей московской организации — это мало».
Как надо работать показывает на личном примере. Он сам готовит и направляет в НКВД документы с предложениями арестовать ряд партийных руководящих работников Москвы и области, хозяйственников Моссовета.
В январе тридцать седьмого он призывает еще больше активизировать борьбу с «врагами народа». На митинге трудящихся Москвы, собравшихся выразить горячее одобрение вынесению расстрельных приговоров участникам «троцкистского блока», Хрущев в своей речи поясняет, что останавливаться на достигнутом не стоит.
«За чёрную измену родине презренные главари и участники троцкистской банды понесли заслуженную кару. Троцкистская гадина в Советском Союзе раздавлена. Но это не должно усыплять нашу бдительность, а, наоборот, ещё выше поднять её, ещё выше поднять нашу работу на всех участках социалистического строительства, чтобы до конца добить и разгромить все остатки этих подлых убийц, фашистских агентов, троцкистов, зиновьевцев, их правых пособников», заявил Никита Сергеевич.
После того, как летом тридцать седьмого года нашли «заговор» в РККА и расстреляли ряд высших военачальников, Хрущев не ограничился одобрением. В своих речах он продолжает призывать к усилению бдительности и беспощадной борьбе. Более того, пытается подвести «теоретическую базу», оправдывающую и объясняющую необходимость усиления террора. Вот характерная цитата из его выступления на августовском Пленуме горкома Москвы:
«Уничтожая одного, двух, десяток — мы делаем дело миллионов. Нужно, чтобы не дрогнула рука, нужно переступить через трупы врагов во благо народа!»
И его слова не расходятся с делом. Когда в начале июля вышла сталинская директива «Об антисоветских элементах», в которой предлагалось в десятидневный срок представить в ЦК предложения по кандидатурам будущих «троек» по областям и количество подлежащих репрессиям, Хрущев откликнулся одним из первых.
По его подсчетам в Московской области следовало посадить 32 805 человек и 8 500 расстрелять. Себя он предложил в качестве главы тройки по Московской области. Даже ЦК был вынужден немного ограничить его кровожадность, количество подлежащих репрессиям сократили до 35 тысяч человек из которых 5 тысяч подлежали расстрелу. Во главе «тройки» Хрущев пробыл менее месяца и сомнительно, что на этом посту он не успел отметиться расстрельными списками.
Тем не менее, уже в ближайшие полгода в Москве и области были репрессированы более сорока тысяч человек, это самый высокий показатель как по регионам РСФСР, так и по союзным республикам. Всего в его вотчине за пару лет получили различные сроки заключения или были расстреляны по официальным данным 55 741 человек.
Аресты партийных руководителей проводились только с санкции первых региональных секретарей. Московские горком и обком Хрущев почистил основательно. Из 38 членов бюро этих высших органов арестовано 35, из 146 районных секретарей 136. Из рядовых членов МГК и обкома уцелело меньше четверти.
Когда в 1961-м году по инициативе Хрущева комиссия партконтроля рассматривала исключение Кагановича из партии и опять всплыл вопрос об его участиях в репрессиях, Лазарь Моисеевич довольно язвительно написал в объяснительной:
«Большинство руководящих работников, члены бюро Московского комитета партии, районов и Моссовета, которые при руководстве Кагановича, когда он был секретарём МК, работали и здравствовали, были арестованы при руководстве МК Н. Хрущёвым».
Бурная деятельность не осталась без внимания. В январе тридцать восьмого Хрущев с повышением уходит руководить компартией Украины. Тут он развернулся по полной программе. Менее чем за год его правления были арестованы все члены украинского ЦК и правительство республики в полном составе, все 18 первых секретарей обкомов со своими заместителями и командующие трех украинских округов (Киевского, Харьковского и Одесского).
Сохранилось довольно много докладных Хрущева Сталину. Содержание некоторых довольно однообразное. Вот характерный образчик служебного рвения:
«Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более 2-3 тысяч. Прошу принять срочные меры».
По довольно распространенной легенде на одной из таких Сталин оставил краткую, но весьма емкую резолюцию: «Уймись, дурень!». Впрочем, этот факт не упоминается ни в одной серьезной монографии про тот период.
Тем не менее, за тридцать восьмой год на Украине было арестовано 106 119 человек, а до начала войны Хрущев сумел увеличить этот печальный список до 165 565 человек.
В целом, пожалуй, стоит согласиться с высказыванием главного идеолога горбачевской перестройки и ярого антисталиниста Яковлева:
«крови на совести Хрущёва не меньше, а по сравнению кое с кем и больше».
Поделись видео: