«Написал эту статью, и через 10 дней его убили»- что раскрыл Троцкий в последней статье

Статья, озаглавленная Троцким как «Сверх-Борджиа в Кремле», стала его последним крупным публичным обвинением. И последней публикацией при жизни. В 1939 году Лев Троцкий попытался нанести сокрушительный удар по своему главному врагу — Иосифу Сталину. Он подготовил материал для американского журнала, в котором не просто критиковал советского лидера, но прямо намекал: Сталин мог отравить Ленина.

В середине октября того года рукопись, подготовленная для «Life», лежала уже на столе редактора Ноэла Буша. Сам Троцкий, живший тогда в Мексике, сопровождал текст письмом, где заявлял:

«Я не испытываю к Сталину личной ненависти, — наша история вместе пережила огонь революции. Речь идёт не о личном, а о государственном».

Но редактору текст показался чрезмерным. Несмотря на то, что первая статья Троцкого («Иосиф Сталин. Опыт характеристики») ранее вышла в том же журнале и вызвала бурную реакцию, новая работа казалась куда более рискованной. Прямое обвинение главы СССР в отравлении своего предшественника — вещь серьёзная. И не подтверждённая фактами. Буш аккуратно отклонил статью, хоть и выписал Троцкому и его переводчику Чарльзу Маламуту полный гонорар.

Сам Троцкий воспринял отказ болезненно. Он даже собирался подавать в суд на журнал, но его адвокат Альберт Гольдман отговорил: «Перспектив нет, это бесполезно». После неудачи с «Life» рукопись начали предлагать другим изданиям — и снова безуспешно. Только спустя почти год, 10 августа 1940-го, сокращённая версия увидела свет в журнале «Liberty» под заголовком «Сталин отравил Ленина?».

Центральным тезисом материала стало то, что Владимир Ленин не умер своей смертью. Троцкий утверждал: когда Ильич начал идти на поправку, Сталин решил действовать — и избавился от лидера, мешающего его стремлению к власти.

Сам текст был больше политической памфлетной работой, чем расследованием. И единственным источником утверждений об улучшении состояния Ленина оставался сам Троцкий. А на момент публикации в живых уже не было ни Крупской, ни лечащего врача Ленина Фёдора Гетье, ни других свидетелей. Проверить слова Троцкого было некому.

Тем не менее, именно на этой версии он настаивал. Логика была проста: Ленин стал мешать, значит его устранили. Доказательств в статье не приводилось — всё строилось на интерпретации и подозрениях.

Редакция «Life» в своё время прямо попросила у Троцкого больше конкретики. Ему писали: «Мы бы предпочли получить не столь гипотетические суждения, а что-то более подкреплённое фактами». Ответа не последовало.

Интересно, что до 1939 года Троцкий никогда публично не упоминал о «ленинском отравлении». Почему? Вероятно, потому что версия эта была недоказуемой. Да и сам Ленин с 1923 года действительно чувствовал себя всё хуже, а не лучше, как уверял Троцкий. Состояние его лишь усугублялось, речи не шло ни о каком улучшении. Именно в октябре 1923 года болезнь вошла в тяжёлую фазу, что зафиксировано в документах и мемуарах современников.

После публикации в «Liberty» прошло всего 10 дней — и Троцкий был убит. Конечно, саму статью сложно назвать причиной ликвидации. Как позже утверждал Павел Судоплатов, решение об устранении Троцкого было принято ещё в 1938 году. Слишком серьёзную угрозу он представлял для СССР, развивая собственное интернациональное коммунистическое движение и расшатывая позиции Коминтерна.

«Если Троцкий устранён — проблема исчезнет», — такими, по словам Судоплатова, были слова Сталина. И добавил: «Это надо сделать в течение года, иначе начнётся война».

⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars

Первая попытка покушения произошла 24 мая 1940 года. Она провалилась. Но за два месяца до этого в дом Троцкого уже был внедрён агент — Рамон Меркадер. Он и станет орудием возмездия.

Парадокс этой истории в том, что последняя крупная публикация Троцкого, ставшая фактически его политическим завещанием, сама же подорвала его репутацию. Ибо статья, призванная разоблачить Сталина, оказалась построенной на домыслах, подкреплённых лишь авторским авторитетом. А без реальных фактов даже самые громкие обвинения рискуют остаться лишь риторикой.