Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
В далеком 1906-м году в семье скромного бухгалтера из Золингена родился мальчик, которого нарекли Адольфом.
Учился в той же школе, в которую, кстати, раньше ходил Гитлер. Жизненный сценарий был простым и мало примечательным: отучиться в школе, потом отправиться в реальное училище (учебное заведение, в котором преподавали только те науки, которые могли пригодиться школярам в жизни, никакой латыни и древнегреческого). Потом, возможно, ему предстояла бы работа в фирме отца – у того была небольшая горнопромышленная компания. Но мечты о достойной жизни были разрушены в тот момент, когда папа разорился. Причем не просто разорился, а разорился в квадрате – помимо того, что идея с шахтой съела практически все семейные сбережения, какое-то время ему еще пришлось расплачиваться с казной.
А Эйхман тем временем увлекся политикой.
Австрийский канцлер Энгельберт Дольфус не любил нацистов. Не любил настолько, что запретил на территории Австрии деятельность НСДАП, а всех, кто был замечен в симпатиях к движению начали выдавливать с рабочих мест. Разумеется, Эйхман, получивший свой эсэсовский билет едва ли не из рук самого Кальтенбруннера, был кандидатом на увольнение №1. Однако он не расстраивался. Переехал в Баварию, где опять взялся за старое.
Карьера Эйхмана развивалась стремительно. Вскоре после переезда он получил звание унтерштурмфюррера (примерно соответствующее армейскому званию лейтенанта), а после захвата Австрии он был ответственным за организацию Центрального бюро еврейской эмиграции. Пожалуй, не будет преувеличением тот факт, что именно на совести Эйхмана лежит изгнание по меньшей мере 150 тысяч тамошних евреев.
Начальство Эйхмана осталось довольным его работой. С началом Восточной кампании работы у него стало больше. Эйхман мотался по всей Восточной Европе. Он присутствовал при многих массовых расстрелах, инспектировал многие «лагеря смерти». А в 1942-м году он был участником печально известной Ванзейской конференции. Конечно, Эйхман не играл на этом сборище роль «первой скрипки», он был самым младшим по званию, но именно он записал все те выражения Гейдриха и Мюллера, в которых они обсуждали «решение еврейского вопроса».
По сути, Эйхман мог с полным основанием считаться если не архитектором, то, как минимум, одним из самых ярых исполнителей воли нацистов.
Закончилась война и началась одиссея Эйхмана. Владельцу эсэсовской татуировки повезло сдаться в плен к американцам. Разумеется, он не открыл им своей настоящей личности, а представился Отто Экманом – мелкой сошкой, унтерштурмфюррером СС. В отношении таких деятелей также действовала система денацификации, но Эйхману удалось ее благополучно избежать. С помощью друзей ему удалось добыть себе очередные подставные документы, с помощью которых он сбежал из лагеря для пленных. Как не трудно догадаться, все дальнейшие перемещения Эйхмана по Германии были хаотичны и с трудом поддавались какой-то логике:
— январь 1946-го года. Скрывался в окрестностях города Коленбах, подрабатывал лесорубом
— весь 1948-й год. Раздобыл в очередной раз документы, после чего отсиживался Альтензальцкоте, где промышлял продажей яиц и курятины.
Однако рано или поздно эти странствия должны были Эйхману наскучить. Он и сам понимал, что все это – не более, чем временные варианты. Поэтому в 1950-м году, транзитом через Южный Тироль и городок Больцано (тот самый, в окрестностях которого 50 лет спустя будут найдены останки первобытного человека, «Эци»), Эйхман смог эмигрировать в Аргентину. В паспорте беженца, заботливо раздобытом его друзьями, значилось имя Рикардо Клемента. А еще спустя два года к Эйхману присоединилась его жена и двое детей. Крысиная тропа действительно работала.
Примерно в это же время в Буэнос-Айресе жил немецкий еврей по имени Лотар Герман. Ему посчастливилось перебраться за океан еще до начала Второй мировой войны, но хлебнуть лиха у себя дома, в Германии, ему пришлось сполна. Нацисты убили его брата и племянника, а сам Герман провел полгода в Дахау.
Но теперь все это осталось в прошлом. Хотя, пожалуй, не совсем – даже на старости лет, будучи слепым стариком, Герман все равно интересовался тем, что происходит у него на родине. Этот интерес был далеко не праздным. У Германа была отличная память.
И как-то он узнал о том, что его юная (реально юная, 12 лет) дочь познакомилась с молодым человеком, немцем, который очень уж упоенно восхищается своим отцом и его свершениями. Герман помнил о том, что человек с такой фамилией принимал самое деятельное участие в истреблении еврейского народа и у него закрались сомнения – а не имеет ли отношения тот щенок к Адольфу Эйхману?
Герман решил действовать по старинке. Сначала он написал письмо Фрицу Бауэру, немецкому прокурору и судье, в котором высказал все свои подозрения. Бауэр переслал это письмо властям Израиля. Там, поначалу, от этого письма просто отмахнулись. Зачем оно? Молодое израильское государство не хочет вражды, оно заинтересовано в мирном сосуществовании с ФРГ. Мысль о том, что в Аргентине скрывается бывший нацистский преступник показалась лишней.
Сказать, что Лотар Герман был оскорблен таким подходом со стороны правительства Израиля – не сказать ничего. Со своими товарищами из немецко-еврейской общины Буэнос-Айреса он даже опубликовал открытое письмо, в котором была следующая строка: «кажется, вы не заинтересованы в поимке Эйхмана».
На самом же деле, работа по поимке Эйхмана уже велась. Для того, чтобы убедиться в том, что этот старик – действительно Эйхман, в Аргентину вылетел агент МОССАДа, который в отсутствие хозяев, осмотрел его квартиру. Его вердикт был неутешителен – мало похоже, что такой обеспеченный человек, в свое время менявший документы, как перчатки, будет жить в такой дыре. Немного забегая вперед, отметим, что сомнения в том, кто перед ними находится, преследовали агентов Моссада вплоть до момента задержания.
Эйхмана пытались поймать давно, но очень долго следствие располагало не доказательствами, а домыслами. В 1945-м году удалось выйти на след любовницы Эйхмана и тайно провести обыск у нее дома – так в распоряжении МОССАДа оказалась фотография Эйхмана. Какое-то время считалось, что он скрывается в Кувейте, а некоторые журналисты считали, что его вовсе нет в живых.
Агенты работали сразу в нескольких направлениях. Выяснилось, что супруга Эйхмана снова вышла замуж за какого-то немца, который приехал из Аргентины и потом уехала с ним. Хм, кто же это может быть? В Буэнос-Айрес отправились опять несколько агентов, которые крайне аккуратно выяснили, что новый суженый фрау Эйхман – тот человек, которого они ищут.
Дальнейшее было делом техники. 11 мая 1960-го года Эйхман был задержан. Его лично скрутил Питер Малкин, после чего задержанного доставили на охраняемую виллу в пригороде Буэнос-Айреса. Агентам Моссада было чего опасаться. Во-первых, не стоило недооценивать местную немецкую общину, которая, после того как ей стало известно о таинственном исчезновении Эйхмана, едва ли не перевернула город вверх дном.
Аргентинское правительство также ничего не знало о данной операции. Поэтому агентам была выдана строжайшая инструкция, согласно которой, при приближении полицейских, кто-то был обязан приковать себя наручниками к пленнику и сообщить личность задержанного. Разумеется, причастность к Моссаду должна была отрицаться. Все члены команды захваты были должны назвать себя… обычными добровольцами.
Спустя несколько дней после ареста, Эйхмана, предварительно обколотого наркотиками и переодетого в форму израильского пилота, вывезли в аэропорт. «Рафаэль Арнон попал в автомобильную аварию, но врач разрешил полет!» — примерно так звучала бы легенда сопровождающих, если бы ее потребовалось огласить вслух. Сам Эйхман к тому моменту был уже в таком состоянии, что никак не мог контролировать ни происходящее вокруг себя, ни, тем более, как-то протестовать. Дальше был полет в Израиль, допросы, и, наконец-то, суд. А в ночь на 1-е июня 1962-го года Эйхман был казнен.
Именно судебному процессу над Эйхманом посвящена знаменитая книга Ханны Арендт «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме». Ровесница нацистского палача предложила следующее трактование поступков этого человека – а что, если Эйхман не отдавал себе отчета в творимых изуверствах? Эйхман был самой обычной пешкой, едва ли отдававшей себе отчет в масштабах всего того зла, свидетелем (и участником) которого он стал. У него не было ни сил, ни должного образования, чтобы понять все те процессы, которые выпали тому времени, в которое он жил. Но это ни в коей мере не снимает с него вины за то, что он совершил. Его наказание было полностью заслуженным.
Поделись видео: