Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
Как писал Василь Быков вспоминая о фронтовых днях и родившейся из нее лейтенантской прозы «в наших собственных рядах бывала борьба, которая мало чем уступала бою на передовой». В данном случае под борьбой подразумевалось противостояние обычных солдат и офицеров против «преступника-особиста» и «недотепы политрука».
Хотя, как оказалось, особисты и политруки были не единственной причиной по которой обычные солдаты и офицеры могли лишиться жизни и свободы. Обычные мирные жители у которых красноармейцы просили помощи тоже порой представляли опасность. Мы уже писали о воспоминаниях красноармейца Михаила Латохи, у которого в подразделении отравили несколько солдат:
…ну ребята молодые, кашу нам давали не особенно много, чай, не хватало еды. На одной остановке, полустанок небольшой ребята решили у полячек молока попросить. Так вот – шесть человек эти поляки насмерть отравили молоком. Потом были снова бои за освобождение Польши. (Интервью с героем ВОВ Михаилом Степановичем Латохой – юным бойцом партизанского отряда в Белоруссии)
Но то было на территории можно сказать чужого государства. Там могли быть те, кто поддерживал Красную армию. А могли быть те, кто неистово ее ненавидел. И отличить на первый взгляд было не всегда возможно. Но что с родной территорией, где жили такие же граждане Советского Союза? Даже не на территории национальных республик. Вот, например, случай из села Жуково Старооскольского района.
Произошло это в июле 1942 года. В стоящую на окраине хату постучали несколько бойцов. Среди них был раненый советский лейтенант.
— Нам бы водицы попить, – еле слышно произнёс он. – Немного отдохнём и пойдём своих догонять. Может, ещё успеем выйти из окружения. Немцы в селе есть?
— Нет-нет, – суетливо ответил владелец дома и услужливо предложил пройти в плетёный сарай – там, мол, прохладнее.
— Сейчас что‑нибудь поесть приготовлю и водички тоже принесу. Вы пока располагайтесь. (Источник: Оскольский край. Разведчики нашли преступников через годы)
Окруженные заботой и вниманием и не ожидая какой-то подлости от хозяина бойцы потеряли бдительность. Они, по всей видимости, не заметили, как хозяин повесил на сарай замок, а сам двинулся не в сторону дома, а к бывшему правлению колхоза, где теперь висела табличка «Polizei».
Прибывшие на место предатели с белыми повязками на руках, тоже советские граждане, крайне жестоко расправились с попавшими к ним в руки красноармейцами и раненым лейтенантом. Вдоволь наиздевавшись начальник полиции двадцатилетний Лацун приказал всех расстрелять.
В 1943 году Лацун при отступлении немцев вынужден был уйти вместе с ними. Дослужился до звания оберлейтенанта. Даже был награжден несколькими немецкими медалями. А когда Германия проиграла, то Лацун с несколькими товарищами сумел сдаться американским войскам. Каким-то чудом он избежал выдачи и смог перебраться сперва в Бразилию, а потом в Австралию.
В Австралии Лацун неплохо устроился. Он обзавелся сетью ресторанов, жил на широкую ногу и думал, что расплата за старые грехи никогда не настанет. Однако советская разведка знала о его существовании и очень хотела, чтобы предатель получил по заслугам. Однако вернуть его в Советский Союз было не так-то просто.
Лацун тосковал по родным местам. Поэтому разведчики завербовали одного его знакомого, который тоже жил в Австралии и когда-то служил полицаем. З этим знакомым не числилось каких-то тяжких преступлений поэтому ему позволили побывать на Родине и вернуться обратно. Он то и рассказал Лацуну, что о старых преступлениях уже никто не помнит, а его села теперь и вовсе не существует, ведь прошло 30 лет с момента окончания войны.
Лацун поверил, вернулся в СССР, где был арестован и расстрелян несмотря на то, что уже был гражданином Австралии. Вот так хитростью удалось свершить правосудие. Пусть и спустя 30 лет. Советские органы госбезопасности часто пытались получить от капиталистических стран военных преступников и вполне официально — путем выдачи. Но чаще всего в реалиях Холодной войны получали отказ.
Некоторые предатели сами возвращались на Родину и сдавались властям. Если за ними не было тяжких преступлений, то согласно указу «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны в 1941-1945 гг.» их отпускали. Если были, то они получали наказание по всей строгости закона.
Конечно, не все изменники получили то, что на самом деле заслуживали. Некоторым удалось скрыть свои злодеяния или и вовсе избежать суда находясь за пределами СССР. Но кто знает, может быть не на этом, так на другом свете им придется ответить.
