Добавь сайт в закладки! Инструкция по ссылке.
Эта история — целый научный детектив.
Все началось с того, что летом 1945 года в офисы гиганта фотоиндустрии, компании «Кодак», стали приходить странные и весьма тревожные письма от клиентов.
Жалобы сыпались одна за другой: новая, суперчувствительная рентгеновская пленка «Кодак», которую использовали в больницах и лабораториях, оказывалась испорченной. Прямо в заводской, герметично запечатанной упаковке. На листах пленки были непонятные точки и пятна.
В отделе контроля качества паника. Это ведь не просто брак, а удар по репутации компании, которая славилась своим качеством. Да и вообще, ситуация была чертовски странной.
Рентгеновская пленка – штука капризная, чувствительная к малейшему излучению. Поэтому ее упаковывали с особой тщательностью: в плотные коробки, да еще и каждый лист перекладывали специальными картонными прокладками. Обычный фоновый уровень радиации, который есть везде, такой эффект дать не мог.
Детектив из лаборатории «Кодак»
В «Кодак» работали не только толковые менеджеры, но и весьма дотошные ученые. За расследование этой головоломки взялся физик из исследовательского отдела по имени Джулиан Уэбб.
Первая мысль Уэбба и его команды была вполне логичной. Может, виноват радий? Во время войны его активно использовали для изготовления светящихся циферблаты часов и приборов. Радий мог попасть в макулатуру, из которой потом делали картон для упаковки. Компания «Кодак» уже сталкивалась с подобной проблемой раньше и даже специально перевела производство упаковочных материалов на фабрики, которые гарантированно не использовали «грязное» вторсырье. Они тщательно отбирали поставщиков, чтобы избежать именно таких сюрпризов.
Уэбб провел тщательный анализ испорченной пленки и картона. Измерения показали: засветку вызывали не альфа-частицы, характерные для радия. Тут поработали куда более проникающие бета-частицы. И самое главное источником этого излучения была не сама пленка, картонные прокладки между листами.
Это уже сужало круг поисков. Но главный вопрос оставался: откуда в этом картоне взялась эта странная радиоактивность?
Поиски «неопознанного» изотопа
Джулиан Уэбб решил докопаться до сути и стал изучать характеристики таинственного излучения. Что ему удалось выяснить?
Энергия этих бета-частиц была довольно специфической – около 0.6 мегаэлектронвольт (МэВ). Причем радиоактивность убывала со временем, и довольно быстро. Уэбб рассчитал период полураспада. Он составил примерно 30 дней.
Что это значило? А то, что источник радиации был точно не природного происхождения. Уран, торий, радий – все они имеют гораздо более долгие периоды полураспада, измеряемые годами, тысячелетиями, а то и миллиардами лет. А тут всего месяц. Это явно указывало на искусственный радиоактивный изотоп.
Сопоставив энергию и период полураспада, Уэбб пришел к выводу (который позже полностью подтвердился): виновником был Церий-141. Этот изотоп – один из типичных продуктов ядерного деления урана или плутония.
Становилось не просто интересно, а по-настоящему жутко. Уэбб держал в руках материальное доказательство чего-то очень серьезного.
Следы ведут к реке
Итак, виновник найден – Церий-141 в картоне. Но как он туда попал? Расследование Уэбба превратилось в географическую головоломку.
Ниточки потянулись на Средний Запад, в штат Индиана, в небольшой городок Винсеннес, стоящий на берегу реки Уобаш. Именно там находилась бумажная фабрика, которая и поставила ту самую партию «фонящих» прокладок. Уэбб даже установил точную дату производства этой партии – 6 августа 1945 года. Запомним эту дату.
Как радиоактивный церий мог оказаться на фабрике в самом сердце Америки?
Уэбб рассмотрел разные версии. Может, была загрязнена сама солома, из которой делали картон? Маловероятно. Солома обычно хранится на складах довольно долго, и за это время короткоживущий Церий-141 (помним, период полураспада всего 30 дней) успел бы практически полностью распасться. Значит, загрязнение произошло непосредственно на фабрике или незадолго до производства картона.
И тут Уэбб обратил внимание на одну любопытную деталь: радиоактивность картона была выше в тех партиях, которые производились после сильных дождей. При чем тут дождь?
Уэбб выдвинул смелую и, как оказалось, верную гипотезу: радиоактивные частицы попали на фабрику с речной водой. Фабрика брала воду для своих технологических нужд прямо из реки Уобаш. А в реку радиоактивные частицы попадали вместе с дождевой водой, вымываясь из почвы и воздуха.
Вскоре эта догадка получила неожиданное подтверждение. Жалобы на «засвеченную» пленку пришли и от клиентов, получивших продукцию, упакованную в картон с другой фабрики – из штата Айова. И эта фабрика тоже стояла на берегу реки.
Это уже выходило за рамки обычного производственного расследования и пахло чем-то глобальным, какой-то катастрофой, о которой никто не говорил вслух. И все следы, все эти странные совпадения вели к одному, пока еще тайному, событию…
Секретный проект США
А теперь перенесемся немного назад, в 16 июля 1945 года. Время – 5 часов 29 минут утра. Место – пустыня с мрачным названием «Хорнада-дель-Муэрто» («Путь мертвеца») в штате Нью-Мексико. Здесь американские военные провели первое в истории человечества испытание ядерного оружия под кодовым названием «Тринити».
Разумеется, все это происходило в обстановке строжайшей секретности. Манхэттенский проект (программа создания атомной бомбы) был одной из главных тайн. Власти выпустили официальное сообщение о том, что на удаленной авиабазе якобы произошел сильный взрыв склада с боеприпасами. Представляете? Даже губернатор штата Нью-Мексико не был поставлен в известность о том, что у него «под боком» только что началась новая, атомная эра.
Но скрыть последствия такого события было невозможно. Взрыв поднял в атмосферу тонны радиоактивной пыли – тех самых продуктов ядерного деления, включая наш «знакомый» Церий-141, а также йод-131, стронций-90 и другие опасные изотопы.
Ветер подхватил это смертоносное облако и понес его на восток и северо-восток, через всю территорию Соединенных Штатов.
И вот тут-то пазл окончательно сложился. Радиоактивные частицы из облака, пролетев тысячи километров, выпадали на землю. Они попадали в реки, в том числе в Уобаш в Индиане и в реки Айовы. Речная вода использовалась на бумажных фабриках. Радиоактивные изотопы оседали на волокнах соломы. И картон, сделанный из этой соломы, начинал «фонить», засвечивая чувствительную рентгеновскую пленку.
Получается, что компания «Кодак», сама того не подозревая, с помощью своей обычной продукции зафиксировала радиоактивное эхо одного из самых секретных военных экспериментов в истории человечества.
Неудобная правда и сделка с правительством
Обнаружив в своей упаковке искусственный радиоактивный изотоп, являющийся продуктом ядерного деления, руководство «Кодак» и лично Джулиан Уэбб не могли не понимать всей серьезности ситуации. Это было уже не просто производственной проблемой, это касалось национальной безопасности.
Кстати, любопытная деталь: сам Джулиан Уэбб во время войны успел поработать в Ок-Ридже – одном из центров Манхэттенского проекта. Так что он, вероятно, догадывался об источнике загадочной радиации лучше, чем кто-либо другой в Кодак.
Что было дальше? Точные детали переговоров между «Кодак» и правительственными структурами (скорее всего, военными и людьми, связанными с Манхэттенским проектом) остаются неизвестными. Но о результате можно судить по фактам. Джулиан Уэбб опубликовал результаты своего удивительного расследования в научном журнале «Physical Review» только в 1949 году, спустя четыре года после событий.
Очевидно, что компанию «Кодак» вежливо, но настойчиво попросили не поднимать шум и не разглашать информацию о радиоактивных осадках. В условиях начинающейся Холодной войны такая информация была крайне нежелательной.
Но, похоже, это была не просто просьба о молчании. В обмен на лояльность Комиссия по атомной энергии США, созданная после войны, пошла на беспрецедентный шаг. Они начали тайно предоставлять «Кодак» и другим крупным производителям фотоматериалов секретную информацию: графики предстоящих ядерных испытаний (а их после войны проводили немало) и прогнозы распространения радиоактивных облаков и зон выпадения осадков. Зачем? Чтобы компании могли заранее защитить свое сырье и готовую продукцию от загрязнения.
Вот такая сделка. «Кодак» получал возможность избежать убытков и продолжать выпускать качественную пленку, а правительство – сохраняло в тайне масштабы радиоактивного загрязнения страны.
Последствия
Церий-141, йод-131 и другие «подарки» попали не только в реки Индианы и Айовы. Они осели на полях, загрязнили почву, попали в траву, которую ел скот, а значит – и в молоко, и в мясо.
Ближе к эпицентру взрыва в Нью-Мексико последствия были еще заметнее. У коров и овец на пастбищах, расположенных по направлению ветра от полигона «Тринити», наблюдались странные симптомы: выпадение шерсти, изменение ее цвета, радиационные ожоги на коже. Военные, чтобы избежать скандала и компенсировать убытки фермерам, просто скупили весь этот «проблемный» скот. Куда он потом делся – история умалчивает.
А что же люди? Жители небольших городков и ранчо, оказавшиеся на пути радиоактивного облака, ничего не знали об опасности. Им рассказали про взрыв склада боеприпасов.
Никакой эвакуации, никаких предупреждений. Только спустя десятилетия станет известно о повышенном уровне онкологических заболеваний в этих районах. Тогда же, в 1945-м, кто об этом думал? Существовал некий порог радиации, при котором планировалась эвакуация, но, по официальным данным, он нигде не был достигнут
Поделись видео:
