Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
История Великой Отечественной войны хранит немало трагичных и поучительных примеров. Некоторые имена остались в памяти народной благодаря героизму, стойкости и мужеству. Другие — канули в забвение.
Среди последних оказался генерал-майор Сергей Михайлович Честохвалов. Его фамилия практически неизвестна даже специалистам, интересующимся военной историей. И это забвение, как покажет дальнейшее изложение, вполне объяснимо.
На бумаге Честохвалов выглядел безупречно. Согласно служебной характеристике и аттестационным данным, он производил впечатление уравновешенного, дисциплинированного и грамотного офицера, требовательного к подчинённым. Однако все эти качества не обеспечили ему ни славы, ни положительного следа в хрониках войны.
Боевой путь Честохвалова начался ещё во времена Гражданской войны. Служил он, впрочем, не на передовой, а в штабах: писарем оперативного отдела 18-й стрелковой дивизии, затем — в информационном отделе Туркестанской армии, позднее — делопроизводителем и председателем революционного трибунала 12-й бригады ВОХР. Его путь в армии был связан в основном с административными и политическими функциями.
В мирное время он продолжал служить в той же сфере: сначала как военком, затем на военно-политических должностях. Образование получил в Военно-политической академии имени Толмачёва и в академии имени Фрунзе. После этого был назначен военным комиссаром при Генштабе РККА. К 4 июня 1940 года дорос до звания генерал-майора и возглавил 25-й стрелковый корпус, входящий в Северокавказский военный округ.
С началом Великой Отечественной войны корпус Честохвалова был переведён в резерв Ставки, а затем, в июле 1941 года, отправлен на Западный фронт — формально для обороны Витебска. Но пока части перебрасывались, ситуация изменилась: 9 июля город уже был захвачен, и корпусу пришлось сразу же принимать участие в обороне Смоленска.
Там всё началось с крайне тяжёлой обстановки. По словам будущего Героя Советского Союза Александра Горбатова, который только недавно вышел из заключения и служил в том же корпусе, эшелоны с частями выгружались под огнём и сразу же вступали в бой: «Едва закончив разгрузку, батальоны и полки становились в оборону, не дожидаясь сосредоточения дивизий». Это был хаос, в котором инициативу удерживал противник.
13 июля гитлеровцы прорвали оборону 501-го стрелкового полка, создав угрозу окружения. Генерал Честохвалов, получив информацию о положении дел, прибыл на командный пункт 134-й стрелковой дивизии. По свидетельствам очевидцев, он находился в состоянии крайнего волнения и практически паники, что резко контрастировало с должной выдержкой военачальника.
Он заявил, что положение катастрофическое, и распорядился о немедленном отступлении. При этом 134-я дивизия, всё ещё удерживавшая позиции, была фактически брошена на произвол судьбы.
Команды к отступлению были даны сумбурно, что вскоре привело к хаотичному бегству. Всё тяжёлое вооружение и техника были оставлены. Паника охватила не только солдат, но и штабы. По свидетельству Горбатова, первым с поля боя ушёл именно штаб корпуса. Это серьёзно подорвало моральный дух как у войск, так и у представителей местной власти, которые также бросали свои позиции без попыток сопротивления.
Особенно губительно сказалось поведение командного состава. Многие офицеры поспешно избавлялись от знаков различия, переодевались в гражданскую одежду и даже жгли документы, чтобы замести следы. Политотдел корпуса, в том числе полковой комиссар Лаврентьев, прибегал к маскировке: он сменил форму на лохмотья, перестал бриться, повесил мешок за плечо и шёл среди солдат, изображая простого беженца. Его вид только усиливал растерянность среди бойцов.
Аналогично вели себя другие офицеры: комиссар Кофанов, полковник Стулов, сотрудник особого отдела старший лейтенант Богатько. Последний вместе с машинисткой, одевшись в одежду колхозников, пытался выдать себя за мирного жителя.
Командование корпуса запретило любые столкновения с противником, передвижение велось ночью и по лесам. Внутри частей открыто велись разговоры о мощи немецкой армии и невозможности сопротивления. Из-за опасений быть обнаруженными даже по звуку телег, было принято решение оставить повозки, лошадей и имущество в лесу.
Одно из самых ярких проявлений паники произошло в колонне полковника Светличного. Увидев в ночи сигнальную ракету, он приказал повернуть назад. Сам полковник вскоре исчез — вернулся лишь на следующий день. К тому времени многие бойцы уже остались без оружия, побросав его в панике в лесу.
Подобная ситуация произошла и в другой колонне под командованием подполковника Глушкова. Услышав шум моторов, он предположил, что это немецкие танки, и приказал бросить имущество, а людям — спасаться кто как может. Сам командир также исчез, не вернувшись к частям.
Паника достигала абсурдных форм. Один из командиров в истерике едва не застрелил шофёра, случайно нажавшего сигнал машины. После этого он лично уничтожил все звуковые сигналы во всей колонне, чтобы исключить повторения.
Генерал Честохвалов в это время отступал со штабом по второстепенным дорогам. 17 июля, преодолев более 200 километров, он оказался в деревне Рибшево (Смоленская область), где неожиданно столкнулся с немецкой разведкой.
По воспоминаниям штабных офицеров, как только немцы появились на дороге, генерал вышел из машины, демонстративно выбросил пистолет, поднял руки и направился навстречу врагу. О сопротивлении не было и речи. Больше его никто не видел.
⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Немецкие документы не зафиксировали его в числе пленных. Вероятнее всего, разведгруппа, действовавшая в тылу, не стала тратить ресурсы на захват генерала и его спутников — их просто уничтожили и скрылись. Так оборвалась судьба Сергея Михайловича Честохвалова в 49 лет.
Совсем иной путь прошёл Александр Горбатов. Он сражался, был ранен 22 июля и эвакуирован. Позже возглавил 3-ю армию и стал Героем Советского Союза.
Судьбы этих двух людей, служивших в одном корпусе, стали зеркальным отражением того, как личные качества, воля и поведение в критический момент определяют место в истории.
Поделись видео: