Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
«Красный палач» Ежов, который особенно отличился во время репрессий накануне войне, получил в итоге своё заслуженное наказание. Ещё до начала войны с ним хотел связаться известный белый генерал Евгений Миллер. В этой статье я хотел бы рассказать подробнее про этот эпизод.
В сентябре 1937-го года, когда в Советском Союзе «репрессивная машина» набрала свои обороты, Евгений Миллер, находившийся в Париже, оказался в руках НКВД. Его похитили агенты чекистов и вывезли в СССР, где в течение двух лет его продержали на Лубянке. Его содержали под вымышленным именем, после чего осудили и расстреляли. Это история заслуживает отдельной статьи, история интересная, но я о ней уже писал. Но сегодня я хотел рассказать, именно о необычной просьбе Миллера: читайте до конца, будет интересно.
По мнению историков, похищение генерала удалось чекистам лишь благодаря действиям их агента генерала Скоблина, который оказался завербованным «красными». Сам он был один из лидеров движения белых эмигрантов в Европе, служил у Корнилова и пользовался большим авторитетом. Историки считают, что чекисты действовали на него через супругу Надежду Плевицкую. Певица активно сотрудничала с НКВД ещё с 30-го года.
Некоторые члены белоэмигрантского движения, которые находились рядом со Скоблиным, подозревали его в сотрудничество с большевиками. Дело в том, что он вместе со своей супругой тратил слишком много денег, происхождение которых вызывало вопросы. Но сам Скоблин пользовался огромным уважением среди белых офицеров, поэтому никто не осмелился открыто высказать ему свои подозрения.
Сам генерал Миллер тоже с опаской относился к действиям своего коллеги. В один прекрасный день Скоблин пригласил своего друга Миллера для беседы с некими «немецкими дипломатами». Генерал переживал, что может стать жертвой предательства, но пообещал не рассказывать об этой встрече своим друзьям и знакомым.
На всякий случай Миллер даже оставил записку. Вот её текст:
«У меня сегодня в 12:30 рандеву с генералом Скоблиным на углу улиц Жасмэн и Раффэ. Он должен отвезти меня на свидание с германским офицером, военным атташе при лимитрофных государствах, Штроманом и с Вернером, прикомандированным к здешнему германскому посольству. Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устраивается по инициативе Скоблина. Возможно, это ловушка, а потому на всякий случай оставляю эту записку».
Вскоре она оказалась в руках белых эмигрантов, которые всё узнали о деятельности Скоблина, но сам генерал Миллер уже был в руках чекистов. Для его захвата использовали хлороформ, после чего загрузили в деревянный ящик и на пароходе «Мария Ульянова» отправили в СССР.
Когда французские власти узнали о похищении генерала, Эдуард Даладье, занимающий пост премьер-министра встретился с советским послом Владимиром Потёмкиным. Он потребовал вернуть пароход в порт, угрожая отправить военный корабль на перехват. По реакции посла Даладье понял, что чекисты скорее утопят Миллера в море, чем отдадут французам. Осознав беспомощность своих угроз, он успокоился.
Спустя 2 суток генерал пришёл в себя, а уже через 7 дней с ним беседовали на Лубянка. Рассчитывая на снисходительность, он просил чекистов сообщить его жене, что он жив. Никто даже не подумал исполнить его просьбу.
В конце декабря генерала вызвали на допрос к самому Ежову, который тогда занимал пост Наркома ВД СССР. Миллер пытался оправдаться, заявляя Ежову о том, что никакого отношения не имел к волнениям внутри страны. Чекисты не собирались оправдывать генерала, на тот момент решение о его судьбе уже было принято.
Миллер пытался обращаться к владыке Сергию, просил Ежова разрешить ему визит в церковь. Все его просьбы игнорировались. Он даже написал письмо для своей супруги, которое просил передать во Францию. Вот его текст:
«Меня берет ужас от неизвестности, как отразится на ней мое исчезновение. 41 год мы прожили вместе!».
Многие считают, что Сталин мог снисходительно отнестись к Миллеру, поскольку не испытывал особой злости к белым офицерам. Однако его просьбы так и остались невыполненными.
Приговор привели в исполнение уже в 1939-ом году, когда на посту Наркома Ежова сменил Лаврентий Берия. Дело, которого в НКВД завели на Миллера, решили уничтожить. Сохранилось лишь несколько документов, включая письма генерала.
