Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
В первые месяцы после окончания войны нацисты, чувствуя ответственность за то, что творили на оккупированных территориях и в границах самого Рейха пытались уйти от расплаты. Еще вчера без жалости и каких-либо угрызений совести распоряжаясь чужими жизнями, они теперь очень старались сохранить свою собственную.
Разумеется, верхушка предпочитала бегство в Испанию или, что еще надежнее, в Южную Америку. Подавляющее большинство рядовых исполнителей старались получить новые документы и «перекраситься» в мирных жителей. Обстановка благоприятствовала: миллионы беженцев и перемещенных лиц, хаос и неразбериха. Вполне удобная возможность раствориться в этой массе и исчезнув спасти свою шкуру. Однако, оставаясь в Германии они рисковали быть опознанными, что случалось довольно часто, свидетелей их преступлений хватало.
Советской военной прокуратуре пришлось заняться совершенно новой и неожиданной для себя работой. Помимо расследования обыкновенных уголовных преступлений вроде грабежей и мародерства необходимо было пресекать попытки самосуда над нацистами.
Некоторые военнослужащие РККА считали себя вправе вершить суд самостоятельно. Такой же точки зрения придерживались и многие немецкие антифашисты, не очень надеясь на правосудие и опасаясь, что преступникам воздастся не в полной мере.
Однако после капитуляции Германии идеологическая линия резко поменялась. Теперь директивы требовали лояльного отношения к местному населению, сохранения культурных и исторических памятников. А все преступники, независимо от тяжести содеянного должны предстать перед судом, так как определять меру наказания исключительно его прерогатива.
Между тем самосуды, зачастую спонтанные, все-таки случались. В большинстве случаев возмездие настигало действительно заслуживших эту кару людей. Однако, бывали случаи, когда эсэсовцы, притворившись антифашистами устраняли свидетелей злодеяний, честных людей, которые могли рассказать об их прошлом.
Об одном таком случае поведал в своей книге «Именем закона» военный прокурор 5-ой ударной армии Николай Михайлович Котляр. После завершения войны он был назначен военным прокурором Берлина, так что знает об этой истории не понаслышке.
Два молодых немца пришли в комендатуру Нойкельна. Они заявили, что совершили акт возмездия, убив тайного осведомителя гестапо, на счету которого немало загубленных жизней, но правосудие до него так и не добралось. Не в силах дальше ждать, они решились на самосуд. Бегать и скрываться от советских властей они не собирались и пришли с повинной, готовы нести наказание по всей строгости закона.
В комендатуре сочли их рассказ весьма смягчающим обстоятельством и отпустили, ограничившись предупреждением, что в случае повторения подобного пойдут под суд как убийцы. Вроде история закончилась для них благополучно, но получила неожиданное продолжение. Буквально сразу после их освобождения в комендатуру обратилась с заявлением немка. Она сообщила, что эта парочка на самом деле служила в охране концлагеря в Треблинке, и убили не агента гестапо, а бывшего заключенного, который их узнал.
«Бывшие охранники лагеря в Треблинке, участвовавшие в истреблении заключенных, случайно встретили в Берлине бывшего узника Курчевского, который их узнал. Видя в нем опасного свидетеля, они выследили, где живет Курчевский» пишет Николай Михайлович.
Более того, вероятно опасаясь, что их кто-то мог заметить на месте преступления они решили перевернуть ситуацию с ног на голову и обратить ее в свою пользу. Но нашлась честная женщина, которая знала правду и не побоялась донести ее до работников прокуратуры. Убийцы были арестованы и пошли под суд.
Этим не повезло. К сожалению, далеко не все нацистские преступники понесли наказание, хотя особо и не скрывались, особенно в зоне оккупации союзников. Более того, довольно скоро часть из них даже вернулись на свои административные должности. В частности, англичане сделали начальником полиции Ганновера подполковника Шульте, занимавшего ту же должность в Амстердаме, столице оккупированных Нидерландов. А председателем союза металлургов с их же подачи, стал бывший член Имперского совета Рейха Пенеген.
Американцы на судебный процесс над администрацией Дахау, подавляющее большинство узников которого были советскими военнопленными и угнанными в Германию гражданами не вызвали в качестве свидетеля ни одного советского гражданина, а на поданный советской стороной протест ответили, что таковых они не нашли.
Наверное поэтому, Николай Михайлович долго вспоминал другой, произошедший с ним случай. После подписания акта капитуляции Жуков организовал банкет, сопровождавшийся салютом и долгой беспорядочной стрельбой в воздух. Когда на следующий день Котляр приступил к допросу очередного немецкого полковника, тот усмехнувшись, дал ему весьма ценный совет:
«Победители всегда расточительны, но вы не забывайте о характере своих союзников… Берегите боеприпасы»