Что патруль сделал с немецким разведчиком переодетым в женщину

На войне, конечно же, печальных и трагических случаев намного больше, чем положительных. На то она и война. Но случаются происшествия и довольно смешные, а в чем-то и глупые. Ни для кого не секрет, что и наша и вражеская разведки активно действовали в годы войны и на линии фронта и в тылу и неприятеля.

Довольно часто немцы использовали для своей разведки местных, тех кто по какой-то причине решил перейти на сторону врага. Такие люди прекрасно владели русским языком, могли ориентироваться на местности и в целом меньше вызывали подозрений. В общем, чем естественнее казался человек, тем сложнее его было раскусить.

Существует даже куча баек про то, что опытных вражеских шпионов вычисляли по «не заржавевшим скрепкам» в паспорте. Возможно, что такие случаи имели место быть. И подготовка некоторых шпионов и диверсантов была действительно качественной. Однако довольно часто шпионы были не самого высокого уровня и задержать их мог любой патруль, которому они попались.

Один из таких случаев описан в книге Ивана Иосифовича Балаева «Об одном прошу». Иван Иосифович родился в мордовской деревне Кендя в крестьянской семье.. Но после этого семья почти сразу переехала в Нижегородскую деревню Даниловка В 1938 году он окончил Лысковский сельскохозяйственный рабфак. В 1939 году был призван в Красную армию. Через полгода поступил в Харьковское военно-медицинское училище.

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Еще будучи курсантом Балаев вспоминал, как немцы стали разбрасывать над городом первые свои листовки, которые вызывали скорее недоумение «первая листовка врага, сброшенная над Харьковом, шокировала нас своей во всех отношениях чудовищной безграмотностью и беспардонностью».

Совсем скоро появились и первые шпионы, которые сперва были подготовлены так же плохо, как и листовки. Первый задержанный шпион был переодет в форму милиционера. Неплохо говорил по-русски, но выдал себя банальным незнанием порядков и законов. Дело в том, что в трамвае он подошел к кондуктору желая приобрести билет для проезда. Однако для сотрудников милиции проезд по городу был бесплатный. Женщина-кондуктор сделала вид, что все нормально. Продала билет милиционеру, но на следующей станции сдала его военным. Но это не единственный случай.

В сентябре курсантам присвоили звания лейтенантов и направили в распоряжение Харьковского военного округа. Оттуда Балаев был направлен на Донбасс в 161-й кавалерийский полк 56 кавалерийской дивизии 1-го отдельного конного корпуса особого назначения в качестве военфельдшера. Балаев никогда раньше не нес службы верхом на коне. А тут приходилось на ходу осваивать приемы верховой езды.

Во время службы в этом полку Балаеву запомнился еще один случай с задержанием вражеского шпиона. Произошло это совершенно случайно:

Близ хутора конный патруль спросил идущую навстречу женщину средних лет:— Гражданка, куда ведет эта дорога?
В ответ на этот и повторный вопрос — молчание. Женщина у патрульного вызвала явное подозрение, и он ее арестовал. (Источник: И.И. Балаев. Об одном прошу)

Женщина вполне могла бы что-то ответить. Если бы не одно «но». Любое слово сказанное женщиной выдавало в ней шпиона. Потому что она не была женщиной.

С поднятыми руками ее привели в штаб полка. Там выяснилось, что задержанная женщина оказалась переодетым немцем. Бойцы потом долго иронизировали по этому случаю: «Эта «хохлушка» не приласкает!» Сразу же были значительно усилены наряды вокруг хутора и на подступах к нему. (Там же)

Так что первые попытки немцев разведать обстановку в советском тылу казались крайне неудачными. Однако это только на первых порах. К тому же там действовали разведывательные группы разной степени подготовки. В чем Иван Иосифович очень скоро убедился.

Иван Иосифович принял участие в первых боях в районе села Бирюково рядом с железнодорожной станцией Голута. Он выносил с поля боя раненых, делал перевязки. Наступили первые ноябрьские морозы. Части корпуса отвели в тыл, перегруппировали и бросили атаковать крупное село, районный центр Матвеев Курган. После боев на подступе центр был занят.

Пришли декабрьские морозы. К ранениям прибавились еще и обморожения. Корпус был отправлен наступать на село Большая Крепка — районный центр Ростовской области. Отступая немцы пожгли в нем все дома. Бойцы эскадрона заняли позиции к юго-западу от села и несколько дней отражали вражеские атаки.

Корпус продолжал наступление. После нескольких переходов-маршей дивизия остановилась в 4–5 километрах от хутора Курульки, что 30–40 километрах от города Славянск Сталинской (ныне Донецкой) области. Хутор был заполнен вражескими войсками. За него несколько дней шли бои. Часть хутора была отбита. Часть все еще находилась в руках немцев.

Балаев постоянно находился на ногах и возил раненых из Карульки в санчасть полка. Бой уже начал затихать и в санчасти Балаев прилег отдохнуть, как его снова вызвали.

Немцы подбрасывают к месту боя новые силы. Но там остались раненые, и их необходимо срочно вывезти. Мне и фельдшеру Загайнову необходимо снова ехать. На столе чадила без стекла маленькая керосиновая лампа. Отказываться на войне бессмысленно, и никого не интересует, что ты не спал четверо суток. Всем тяжело. (Там же)

Иван Иосифович отправился на хутор. Но добраться ему туда было не суждено:

Было час ночи. Как только ездовой взял вожжи в руки, мы с Загайновым сразу же уснули в санях, наказав разбудить нас при подходе к хутору.
Проехали мы, вероятно, немного… вдруг слышим чужую речь. Молниеносно повернулся на другой бок, чтобы выхватить пистолет, но ремня с кобурой не нахожу — он срезан. Тут же подходит человек в маскхалате и немецкой каске и полушепотом говорит на чистом русском языке:
— Ребята, спокойно. Немцы вас расстреливать не будут, но если вы начнете кричать, то сразу же вас прирежем. (Источник: И.И. Балаев. Об одном прошу)

Вражеская группа состояла из «предателя-украинца» и нескольких немцев. Оказалось, что поперек санного санитарного пути проходила еще одна дорога по которой проезжали немцы. Дорогу им показывал этот предатель. «При аресте немцы нас не истязали, не били, а относились скорее безразлично, как к траве на поляне в лесу, как к выпавшему снегу.». Так Балаев оказался в плену. Это было в 2 часа ночи 24 января 1942 года.

В плену Иван Иосифович пробыл до 1945 года. Вместе с группой других узников он бежал из плена и вновь вступил в ряды Красной Армии и был зачислен рядовым отделения связи мотомехбатальона 6-го мотомехкорпуса 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта. Участвовал в боях за Потсдам, Берлин освобождал Прагу. Там и закончил войну.

Большая часть Ивана Иосифовича посвящена пребыванию в немецких концлагерях. Он находился в Константиновском, Днепропетровском, Славутском, Львовском, Потсдамском и других лагерях для советских военнопленных. Более подробно об этом периоде написано в его книге. Плен никак не умаляет его заслуг перед Родиной. Что бы кто ни говорил.