Добавь сайт в закладки нажми CTRL+D
В предвоенный период и на начальной стадии Второй мировой войны командование кригсмарине не верило в эффективность малых боевых и диверсионных групп. Гросс адмирал Редер был приверженцем больших надводных кораблей и крейсерских операций. Однако, с началом войны и так довольно немногочисленный германский флот англичане серьезно проредили.
В 1939-м году пошел на дно самый совершенный на тот момент тяжелый крейсер «Адмирал граф Шпее», в 1940-м за ним последовал тяжелый крейсер «Блюхер» и два легких, «Кёнигсберг» и «Карлсруэ». Следующий год ознаменовался гибелью в первом же бою линкора «Бисмарк», после чего однотипный с ним «Тирпиц» намертво затаился в норвежских шхерах.
В 1942-м году англичане капитально повредили еще один тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» и заодно потопили эсминец. И это только из серьезных боевых кораблей. В общем, после таких успехов в начале января Гитлер отдает приказ о расформировании надводного флота. Редера, потребовавшего отставки, назначают главным инспектором флота без прав и обязанностей (как говорится, «задвинули на чердак»), а в конце января на его место приходит гросс адмирал Дёниц.
Ситуация резко меняется. Дёниц придерживался диаметрально противоположной точки зрения. Он трезво оценивал возможности надводного флота и его нарастающие потери. По его мнению, в случае уже неизбежной высадки союзников, ни надводный флот, ни авиация ей помешать не смогут. Единственная возможность сорвать высадку это отрезать захваченные на побережье плацдармы от баз снабжения. И осуществить это может только подводный флот. Особую роль будут играть сверхмалые подводные лодки и диверсионные группы. В день своего назначения, выступая перед высшим командным составом кригсмарине, он объявляет о создании K-Verbände (соединение К), специального подразделения для осуществления десантных и штурмовых операций в прибрежных водах по обе стороны пролива.
В составе военной контрразведки Германии боевые пловцы были. Но практически не было необходимого вооружения и техники. Посетивший в 1942-м году их базу командир итальянской диверсионной флотилии Боргезе высоко оценил общую диверсионную подготовку, но технические средства назвал детским лепетом. Действительно, итальянцы наряду с японцами и англичанами лидировали в этой области.
Дёниц предполагал, что основным техническим оснащением вновь созданного подразделения должны стать мини-субмарины по английскому образцу, разные торпедные катера вплоть до катеров-торпед, как у итальянцев, и пилотируемые торпеды.
«Чтобы построить линкор, — сказал он, — нам нужно четыре года. А на производство десятка одноместных торпед — всего четыре дня. Это очень существенно», объяснял Дёниц.
Сразу хочется сказать, что тут нет никакого намека на камикадзе. В отличие от тактики, предложенной японским контр-адмиралом Масафуми Ариме, предложения Дёница были несравненно гуманнее и не предполагали смерти пилотов. Катера были на радиоуправлении, а пилотируемая торпеда представляла собой связку двух обычных, в одной из которых вместо взрывчатки находился пилот. Подойдя к цели в надводном или подводном положении, пилот запускал боевую торпеду, а сам на своей торпеде возвращался обратно.
Сверхмалые подводные лодки выглядели весьма перспективно. Они могли действовать в прибрежной зоне на малых глубинах, их было весьма проблематично обнаружить. Кроме того их можно было довольно быстро перебросить по железной дороге или автоприцепах в любое место, где началась высадка.
За помощью в создании мини-субмарин уже весной 1943-го года немцы обратились к японцам. Но союзники делиться секретами абсолютно не хотели, информацию выдавали по капле и не в нужном объеме. Бесплодные переговоры тянулись до конца года. В январе следующего удалось захватить в Норвегии две английские малютки, и дело сдвинулось с мертвой точки. В 1944-м году появилось несколько модификаций немецких мини-субмарин, самой удачной из которых оказалась «Seehund» (тюлень), которая и пошла в серию (заложили 1000, построили около 300 штук).
Однако, при всех преимуществах супер малых лодок, у них был серьезный недостаток. Перебросить их в любую точку было легко, но вот на месте спустить на воду сложно. Требовалась специальная серьезная техника, стапели, тележки, пирс. И это надо было возводить в непосредственной близости от противника, в условиях его полного господства в воздухе. Да и технически не всегда возможно. Так во время первого боевого применения, из 30-ти управляемых торпед получилось спустить на воду только половину. С увеличением расстояния до предполагаемого района действия эффективность падала, так как малые боевые суда не отличались мореходными качествами, имели довольно ограниченный радиус действия и низкую скорость.
Но немецкие конструкторы справились и с этим вызовом. Решение довольно оригинальное, скрестить подводную лодку с танком. Особой новизны в этом не было, итальянцы еще в Первую мировую войну приделали гусеницы к торпедному катеру. Правда, задача стояла немного другая, гусеницы должны были помочь катеру переползти через боновые заграждения.
Первое боевое применение «Grillo» (так окрестили катер) оказалось почти успешным. Он, действительно, смог перебраться через три линии заграждений и даже попал двумя торпедами во флагмана австрийской эскадры, линкор «Вирибус Унитис». Но по неизвестному недоразумению (толи забыли поставить торпеды на боевой взвод, толи производственный брак) они не взорвались. Линкор уцелел, но идея показала работоспособность.
Проект был готов уже весной 1944-го года и его показали Дёницу. Гросс адмирал немного ошалел от креатива, но особо возражать не стал и дал добро на постройку. Проект окрестили «Seeteufel» («морской чёрт»). Доля чертовщины, действительно, присутствовала. «Зеетойфель» по идее, мог самостоятельно, как спуститься на воду в любом месте, так и вылезти на берег. Такие возможности делали его практически идеальным «диверсантом».
За базу взяли уже имеющуюся сверхмалую подводную лодку, но довольно серьезно доработали. 14-ти метровую субмарину с шириной корпуса 2 метра и водоизмещением 30 тонн поставили на две довольно короткие по отношению к длине корпуса гусеницы. Винты вращали электромоторы, для движения на гусеницах дополнительно установили 80-ти сильный автомобильный дизель. Вооружение для действий в море две торпеды калибром 533 миллиметра (вполне хватит для того, чтобы потопить практически любой корабль), а для защиты на суше пулемет или огнемет. Экипаж два человека.
К высадке союзников «Зеетойфель» не успел. Прототип спустили на воду только в июле 1944-го, когда в Нормандии уже полным ходом шли бои. Испытания разочаровали. Двигатели оказались слабоваты, расчетных показателей не обеспечивали. Скорость в воде составила 8-10 узлов, на суше всего 9 км/ч против 25-ти расчётных. Более, чем в два раза оказалась меньше и максимальная глубина погружения, 21 метр (вместо 50-ти по проекту).
Но самые большие проблемы оказались как раз с важнейшими функциями. Проектировали «Морского черта» явно не танкисты, поэтому не сообразили, что 80-ти сильный движок слишком слаб для 30-ти тонной подлодки (удельная мощность 2,67 л.с./тн), на берег он ее просто не мог вытащить. Да и гусеницы для такой массы оказались слишком короткими и узкими, они «тонули» в слабых грунтах и зарывались в прибрежном песке.
Впрочем, проектантов это особо не обескуражило. Было принято решение поднять мощность электродвигателя до 100 лошадиных сил и установить дизельный двигатель в 250 лошадей. Доработке должна была подвергнуться и ходовая часть. После этого ожидалось, что сверхмалая подводная лодка на гусеничном ходу все-таки пойдет в серию в начале 1945-го года.
Возможно, появись «Зеетойфель» немного раньше, он смог бы как-то о себе заявить, приняв участие в боевых действиях. Но в 1945-м году все фронты Рейха уже трещали по швам, образовался страшный дефицит ресурсов. В этих условиях Германии было уже не до авангардных проектов. «Морской черт» так и остался в единственном экземпляре, второй строить не стали.
Когда союзники начали масштабное наступление, прототип перевезли в Любек. Там тоже скоро стало совсем не безопасно и «Зеетойфеля», чтобы его не захватили союзники, затопили в Балтийском море.
